Горящим винтом, как мечом Коловрата

6 Августа 2003 года в телерепортаже, посвящённом 60-летию битвы на Орловско - Курской дуге, камера на несколько секунд показала лицо моложавого ветерана, и голос журналиста за кадром сообщил: "С рассказом о своём воздушном таране, совершённом 60 лет назад в этом квадрате неба, выступил Генерал - майор авиации Виталий Константинович Поляков".

Несколько секунд эфира отвели Генералу для рассказа... Несколько секунд отпустила судьба 20-летнему сержанту 60 лет назад, чтобы в загоревшемся "ястребке", готовом взорваться, решить: или спасать свою жизнь, выбросившись с парашютом, или попытаться сразить врага. Он выбрал второе.

Мы встретились с Виталием Константиновичем в Московском комитете ветеранов, в конференц - зале, где на стене висела карта сражений на Орловско - Курской дуге. Такие карты, но масштабом поменьше, были тогда, летом 1943 года, в планшетах каждого лётчика.

Если сегодня некоторые населённые пункты, обозначенные на тех картах, не в каждом географическом атласе найдёшь, то тогда их названия знала вся страна - Прохоровка, Поныри, Лисоватка, Ольховичи...

Но свои воспоминания о войне Поляков начинает не с таранного боя, отмеченного "Золотой Звездой" Героя, а, как и многие лётчики - ветераны, со схватки, в которой он был сбит, а тяжёлое ранение левой руки, полученное тогда, могло навсегда разлучить его с авиацией.

Осенью 1942 года вновь сформированный 237-й истребительный авиаполк на новеньких Як-1 прибыл на Сталинградский фронт. У сержанта Полякова налёта на этих истребителях всего 10 часов, но техника пилотирования сдана на "отлично", стрельба по конусам - тоже. В общем, сам 20-летний сержант считал, что к бою готов.

Базировался полк на полях совхоза "Сталинградский", что на западном берегу Волги.

- 30 Августа 1942 года мы сопровождали наши штурмовики Ил-2. Мы, истребители, их очень уважали: под артогнём пикируют на позиции врага и палят из пушек, уничтожая живую силу и боевую технику. А для отражения вражеских истребителей у них всего один стрелок в хвосте с пулемётом. Мало их, стрелков, живыми возвращалось с задания. Вот мы, истребители, и должны были отгонять фашистских стервецов от ведущих штурмовку "Илов".

Врачи "обрадовали": сустав задет, нерв перебит, скажи спасибо, что успел к нам до гангрены, так что руку сохраним, но сгибаться не будет, с небом прощаться придётся...

Он провалялся полгода в госпитале города Пугачёва под угрозой полного списания - перебитый нерв не срастался. Каким чудом он заставил искалеченную руку вновь заработать, смог двигать пальцами, поднимать гантель - знал только он один. Правда, рука так толком и не сгибалась, но Виталий, призвав на помощь всю свою выдержку, спокойно и обстоятельно объяснил врачам, что левая рука для лётчика не столь важна - управляет лишь сектором газа, то есть скоростями, да выпуском шасси. Главная - правая. Она и ведёт "ястребок", и нажимает на гашетки бортового оружия. Убедил. Допустили.

...Вернулся Виталий Поляков в часть, а там празднуют присвоение полку почётного звания "Гвардейский". Не всем частям его давали, лишь за внушительный вклад в победу над врагом. Для истребительного авиаполка это не только число сбитых самолётов, но и опасные разведывательные полёты над оккупированной территорией, успешные штурмовки вражеских позиций, эшелонов, кораблей.

Все лётчики полка - обстрелянные, закалённые в боях асы. На личном счету многих - от 5 до 10 сбитых машин врага. У признанного аса комполка Гвардии майора Ривкина - больше 10. А у сержанта Полякова - один сбитый "Мессер" и... покалеченная рука, поэтому первый бой в день начала жестокой битвы за Орёл и Курск для него - проверка на лётную полноценность.

...5 Августа 1943 года в 16 часов с минутами с аэродрома в Фатеже Курской области в воздух поднялись 2 пары наших истребителей: ведущий Калмыков с ведомым Поляковым, ведущий Шерстнев с ведомым Маркевичем. Боевая задача четвёрки - поиск вражеских бомбардировщиков, идущих бомбить позиции наших наземных войск. Что видели тогда молодые 20-летние парни с высоты 1500 метров ?   Сожжённые сёла, незасеянные поля, изрезанные линиями траншей и ходов сообщений; ползущие к передовой колонны фашистских танков и самоходок, крошечные фигурки солдат, бегущие навстречу друг другу и не ведающие ещё, кому из них суждена жизнь, кому - смерть; огненные дуги небывало плотного огня артиллерии, взметающего столбы земли, огня, дыма... Даже для воздушных бойцов, сражавшихся, как Виталий Поляков, над Сталинградом, картина тревожная.

Четвёрка истребителей, едва успев пересечь линию фронта у Понырей, заметила чёрную тучу самолётов противника - несколько десятков бомбардировщиков "Хейнкель-111" в сопровождении "Мессеров". Многовато для четверых. Но сейчас главное - навязать им бой, задержать бомбометание, пока с земли не поднимутся на помощь друзья - лётчики.

Четыре истребителя делают разворот, набирают высоту и летят теперь уже вдогонку за врагом, используя преимущество в скорости и готовясь к атаке сверху. Первая атака... Ведущий Калмыков по радио сообщает группе, что его самолёт теряет управление и он возвращается на базу. Шерстнев передает оставшемуся без ведущего Полякову: "Виталий !   Мы с Юрой отсекаем "Мессеры", а ты атакуй головной "Хейнкель".

...Через 15 секунд Поляков догнал "Хейнкель-111" и, посчитав, что попал в "мёртвое", то есть безопасное для себя, пространство, только нажал на гашетки, как из-под ног вырвалось пламя, опалило лицо. Только потом, на земле, выяснилось, что его, увлечённого атакой, сразил стрелок "Хейнкеля".

- Что думал в тот миг ?   Да некогда было думать. Все возможные комбинации воздушных боёв, вплоть до безвыходных, продуманы каждым пилотом и обсуждены на лётных разборах и в беседах с боевыми друзьями ещё на земле. Знаешь одно - враг не должен уйти !   Единственное, что, помню, пронеслось в голове: если и погибну, то я-то один, а их на борту "Хейнкеля" - четверо, да тонна бомб. И потом, я знал: этот бой я должен выиграть во что бы то ни стало !

Его пылающий "Як" несётся следом за торжествующим врагом, нависает над ним чуть выше справа и винтом рубит хвост бомбардировщика.

- Многие лётчики признавались, что в момент тарана теряли сознание. У меня такого не было. Да и что такое перед стальным винтом "Яка" с его 400 оборотами в минуту хлипкий стабилизатор "Хейнкеля" ?   Это же всё равно что в электромясорубку кинуть, например, картофелину. Но что действительно было, так это какая-то странная память, пунктиром. Помню, когда раскрылся парашют, оглядел небо и увидел падающий "Хейнкель". Помню, на земле подбежали две девчонки с санитарными сумками и спросили: "Товарищ лётчик !   Вас в медсанбат или как ?"   Я их постарше года на 2 - 3, говорить стараюсь басом: "Или как. Только в полк !". Дальше - провал. На какой-то машине добрался в полк. Друзья качали, поздравляли, трясли руки. А у меня вдруг разболелась моя "неглавная" левая. Я давай её сжимать - разжимать, как привык за полгода в госпитале. Радуюсь - не подвела она меня, в строю теперь уж точно останусь.

Виталий Константинович закатывает рукав рубахи: от запястья до плеча рука в шрамах, вмятинах, коричневых пятнах ожогов и по-прежнему сгибается с трудом. Как же мог он с такой рукой летать, совершить 175 боевых вылетов, вести штурмовки наземных целей противника, сбивать самолёты ?   Наконец, совершить тот, устрашивший многократно превосходившего числом врага воздушно - огненный таран ?   Трое против 63-х, да один из этих трёх с перебитой, покалеченной рукой... В 1980-е годы один из молодых журналистов в статье к юбилею битвы на Орловско - Курской дуге написал о таране Полякова. Но по небрежности или неосведомлённости автора получилось: 3 наших истребителя сразились... с 6 фашистскими самолётами. Что, наверное, по мнению журналиста, и так эффектно.

В те дни получил Виталий Константинович письмо из Ленинграда от своего однополчанина, после войны ставшего художником, Ивана Владимировича Коляскина, прочитавшего ту газетную статью. Возмущённый фронтовой друг писал:

"Я как сейчас помню: под вечер на фоне высокослоистой облачности с запада на восток шло, как мы насчитали с земли, 63 самолёта противника, и все наши исправные машины тут же подняли в воздух, вам на подмогу. Ваше звено вначале четвёркой, потом, когда командир звена, фамилии не помню, вышел подбитым из боя, ты пошёл в атаку на ведущего группы бомбардировщиков. Одна атака, затем выход из неё на горящем самолёте  (за тобою шёл густой шлейф дыма). Ты врезался в ведущего группы. Твой самолёт после тарана взмыл "горкой", от него отделилась точка - ты с парашютом, потом повалили детали твоего "ястребка". Самолёт противника тут же начал разваливаться и падать. Наши "ястребки" уже взмывали один за другим в небо, а фашисты стали разворачиваться влево, бросая бомбы куда попало.

Повернуть назад в панике 62 оставшихся бомбёра - это здорово !   Ты лишил их прицельного и назначенного района бомбометания. Вот важность твоего поступка. Надо удивляться, откуда появилась версия о "6 самолётах противника" ?   Ерунда !   Взяли бы в архивах журнал боевых действий нашего полка, там чётко зафиксировано - 63 !"

Но Виталий Константинович опровержения в газету не послал. Потому что какая теперь разница, сколько их было ?   Главное, что в Орловско - Курской битве наше господство в воздухе было признано противником. В книге В. Швабедиссена "Сталинские соколы..." целая глава так и называется: "Советские ВВС добиваются превосходства в воздухе".

Однополчанин, сам боевой лётчик, в этом письме указал главный итог того фантастического боя: сержант Поляков сбил ведущего большой группы бомбардировщиков и заставил повернуть вспять 62 оставшихся, лишив возможности прицельного и назначенного района бомбометания. То есть выполнил главный завет истребителя, изложенный в наставлениях времён Первой Мировой войны русскими асами: "Закон победы... заключается в воздействии на психику воздушного противника... важно нагнать страх на неприятельских лётчиков. Моральный элемент в воздушном бою - всё !"

За этот подвиг сержант Поляков получил первое офицерское звание - Младший лейтенант и был представлен к званию Героя Советского Союза.

- Мы, тогда 20-летние, хорошо знали нашу русскую историю. В школе нам читали отрывки из летописей. На всю жизнь запомнилась повесть о Евпатии Коловрате. Ордынцы сожгли Рязань, истребили её жителей от мала до велика, уходят с богатой добычей. Да нагоняет их войско Евпатия Коловрата всего-то в 1700 ратников, и начал сечь татар без милости мечами, и почудилось татарам, что мёртвые восстали...

На Орловско - Курской дуге тараном сбил бомбардировщик Николай Крючков, приземлился нормально. Награждён орденом Красного Знамени, затем - другими орденами.

...В рассказе скупого на эмоции Генерал - майора авиации Полякова сквозит обида за друзей - таранщиков, не награждённых "Золотой Звездой" Героя. Он-то знает, что такое осознанно пойти на смертельный риск.

Верно говорят, что детство человека - кладовая, в которой копятся не деньги и недвижимость с движимостью, а собираются жизненные силы, знания, навыки, умения на всю предстоящую жизнь. Что накопил Виталий Поляков, чтобы к 20 годам быть готовым на подвиг ?

...Родился он в деревне Оборино Ярославской области. Бегал с друзьями за 3 версты в школу в Самарино. Учился хорошо, хотя он, единственный ребёнок в семье крестьян - льноводов, с малолетства участвовал во всех крестьянских работах. Навыки и умения, в них приобретённые, и создали, по мнению лётчика - героя, то крепкое, неприхотливое, выносливое и жизнелюбивое поколение победителей самой сильной армии мира, покорившей половину Европы.

...После победного тарана 5 Июля 1943 года врачи стали относиться к нему с повышенным вниманием: с одной стороны, надо бы списать с такой покалеченной рукой и ожогами, с другой - лётчик упорно настаивает на возвращении в строй. Посчитали необходимым направить на реабилитацию в санаторий.

Попал Виталий Поляков в санаторий 16-й Воздушной армии в подмосковном Домодедове. Выдали ему перед отъездом согласно приказу Народного комиссара обороны № 0259 от 1941 года денежную награду в 5000 рублей, из которых он тут же послал перевод родным.

Красивый, подтянутый, с "Золотой Звездой" Героя, в Москве он забежал в родную школу № 554 в Стремянном переулке - повидаться с учителями. Они, едва налюбовавшись своим Героем - учеником, попросили выступить перед школьниками с рассказом о своих воздушных боях. А те смутили 20-летнего воина лобовым вопросом: "Как стать героем ?"   Он не нашелся, что сказать, кроме общих слов: "Надо любить свою Родину... Вырабатывать в себе характер, смелость, выносливость". И вообще он не такой уж и герой, на войне очень много героев и не у всех на груди - "Золотая Звезда", потому что вообще каждый солдат на передовой, под пулями, идущий в атаку - герой... Зато он готов рассказать ребятам, как он стал лётчиком. А было так.

В 1939 году пришли к ним, московским девятиклассникам, лётчики из Серпуховской военной авиационной школы пилотов и авиатехников. Объявили: "Стране нужно 100 тысяч лётчиков. Аэроклуб Пролетарского района обучает азам самолетовождения. Кто из вас смелый и решительный - приглашаем в клуб, а затем самых способных отберём для нашей школы".

Подняли руки все, даже девчонки. Страна жила рекордами дальних перелётов, по радио часто называли имена Михаила Громова, Валерия Чкалова, Марины Расковой...

Мастер на все руки, Виталий сам собрал детекторный приёмник, чтоб быть в курсе событий, и до полуночи слушал новости. От лётчиков из Серпухова услышал Виталий и это раскатистое слово "таран", и имя - Пётр Нестеров...

На другой день побежали всем классом в аэроклуб. Но гости забыли сказать, что кроме смелости и решительности лётчику требуется идеальное здоровье. Медики отобрали только Виталия Полякова и Сашу Лопатина, закадычных друзей. Впервые поднялись они на У-2 с Чертановского лётного поля. Пролетели над Варшавским шоссе и его окрестностями. Ощущение восторга от первого полёта решило его судьбу. Летом 1940 года приехали лётчики из Серпухова, летали с каждым аэроклубовцем по маршруту. Виталию сказали:

- Молодец !   Можешь хоть сейчас ехать в Серпухов.

- А что брать с собой ? - поинтересовался Виталий.

- Да можешь ничего не брать. Мы же на полном государственном обеспечении.

Виталий стремглав побежал домой, родителей не застал - на работе оба. Оставил записку: "Не беспокойтесь обо мне. Принят в лётную школу. Приеду лётчиком".

Появился дома только на Октябрьские праздники уже в лётной форме, ладный, подтянутый. "Тебя и не узнать ! - ахнула мать. - Вот бабушка-то порадуется !"

К любимой бабушке Виталий съездил в отпуск уже в Мае 1941 года, не ведая, что это последний мирный месяц перед страшной войной и многих из тех, кого он встретил на родной Ярославщине, больше никогда не увидит...

Виталий Константинович Поляков летал до Победы. Совершил 176 боевых вылетов, в основном на штурмовку наземных войск врага, сбил ещё 4 самолёта противника.

Многие фронтовики встречали долгожданную Победу неженатыми, соблюдали уговор - не жениться до конца войны. В Берлине свадьбы играли одну за другой. Невесты в сапогах и гимнастёрках украшали головы венками из первых полевых цветов, а шампанское им заменял разведённый авиационный спирт. Виталий Поляков присмотрел себе жену на метеостанции, в самом романтическом месте аэродрома, где тихо, зелено, стрекочут кузнечики, негромко гудят странные приборы на треногах и русоголовая светлоглазая Нина запускает ввысь шары - зонды. Нина, Нина Павловна, мать его двух детей - сына и дочки. Светлая память и ей, и рано ушедшему навсегда сыну.

...24 июня 1945 года Виталий Поляков участвовал в Параде Победы, в колонне Героев Советского Союза чеканил шаг по брусчатке Красной площади. Это был самый счастливый день в жизни многих миллионов людей.

В 1951 году его направили на учёбу в Военно - Воздушную академию в подмосковном Монине, по окончании предложили остаться на преподавательской работе и выбрать тему для диссертации. Ну, какую тему мог выбрать лётчик - истребитель, воевавший всю войну с бомбардировщиками и штурмовиками ?   Конечно: "Боевые действия истребительной авиации по обеспечению родов и видов войск от противодействия авиации противника".

Доцент, кандидат военных наук, Виталий Константинович Поляков учил слушателей Академии летать на реактивной технике. Хотя, как бы не изменялась матчасть, от лётчика - истребителя, перехватчика по-прежнему требуется смелость, решительность, точный расчёт и умение подавлять психику противника неординарными действиями. Многие его ученики стали командирами авиаполков, командующими Воздушными армиями, военными округами.

В 1983 году он ушёл в отставку в звании Генерал - майора авиации.

Людмила Жукова.