Он познал небо...

В начале июня 1941 года Александр получил путёвку в санаторий ВВС в Крыму. Однако догулять отпуск до конца ему не удалось. В санаторий пришла телеграмма, предписывающая капитану Халутину отбыть к месту службы.

В Умани на Украине, где располагался штаб дивизии, ему было приказано принять командование истребительным авиаполком. Однако полк значился только на бумаге. К началу войны в нём было всего 10 истребителей, а большая часть лётчиков только прибыла из лётных школ. К "счастью" Халутина, на следующий день в тыл направлялась "безлошадная" эскадрилья. А в Умани в ангарах стояли исправные боевые И-153. Халутин получил разрешение командования воспользоваться этой техникой, и в полку появилась 2-я эскадрилья. Через день история повторилась, и эскадрилий стало уже 3...

На рассвете 22 июня его по тревоге вызвали в штаб дивизии. Комдив объявил: "Война !   Немцы бомбят наши аэродромы..."   В то же утро узнали, как разбомбили аэродром в Черновцах. Сообщение о том, что границу пересекла большая группа немецких самолётов, поступило своевременно. Лётчики успели сесть в самолёты и запустить моторы. Но тут на полосу выехала машина комдива, который выскочил с криком: "Это провокация !   Выключить моторы !"   Пилоты подчинились, а через несколько минут на них обрушился бомбовый удар. Немцам удалось сжечь более 50 самолётов...

26 июня получили приказ атаковать немецкий аэродром где-то за Острополем. Немцы знали об огромных потерях нашей авиации и ударов с воздуха не опасались. Атака пятёрки И-16 длилась секунды, хотя Александру показалось, что стрелял по "Хенкелю-111" целый час, пока тот загорелся. Ведомые повредили ещё 3 самолёта, но так как они не загорелись, в отчётность их не включили.

Возвращаясь со штурмовки аэродрома, заметили на дороге колонну кавалерии. Только с 3-го захода удалось понять, что это немцы. Но боезапас был полностью израсходован. Поэтому капитан очень медленно прошёл над колонной, покачав немцам крыльями: дескать, всё в порядке, вас за своих признаю. Едва вернувшись на аэродром, командир поднял в воздух все 32 самолёта и направил к шоссе. Немцы теперь даже не прятались - были убеждены, что "глупый Иван" их за своих принял. Удар бомбами, реактивными снарядами, а затем пулемётный обстрел привели к полному разгрому немцев.

...Самолётами Саша "заболел" в 5-летнем возрасте, когда увидел огромный немецкий самолёт "Таубе". Закончив четырёхлетку, мальчик увлёкся футболом, гонял целыми днями тряпичный мяч. Отец заявил: "Что же, не хочешь учиться дальше - дело твоё. Будь дураком". "А как же самолёты ?   Дурака в лётчики, наверное, не примут", - подумал мальчик и сел за учебники. Преподаватели семилетки, проэкзаменовав его, решили зачислить сразу в 6 класс. Вмешался отец: "Не портите парня - пусть учится, как все".

Два раза приёмная комиссия браковала Александра при поступлении в Смоленскую лётную школу. Но он был полон решимости добиться своего. Узнав, что в Ленинграде при Обществе друзей Воздушного Флота открылась планерная школа, он поехал туда. Устроился работать каменщиком - кладчиком, а вечерами строил вместе с такими же одержимыми небом ребятами планеры, сконструированные Павлом Цыбиным и Олегом Антоновым. Первый впоследствии стал одним из ближайших помошников С. П. Королёва, второй - знаменитым конструктором самолётов. А учил ребят летать на планерах Валерий Чкалов.

На всю жизнь запомнился первый полёт. Только что построенный планер втащили на гору, натянули амортизаторы: 5 человек держали канат с одной стороны, 5 - с другой. Чкалов показал пальцем на Сашу: ты - первый. Краткий инструктаж. Планер взмыл, как ракета. Первая мысль: "К чёртовой матери этот планер !   Только бы на земле очутиться, убегу, и больше тут меня не увидят" - растаяла как дым, когда, приземлившись, он увидел Валерия Павловича, бегущего к нему. "Сашка, молодец !" - это был пропуск в небо.

Старейший парашютист, 90-летний Генерал - майор авиации А. И. Халутин и руководитель экспедиции на Северный полюс В. С. Чуков  (слева).  2000 год.

В 1932 году знаменитый парашютист Н. Евдокимов "совратил" Александра на первый прыжок с парашютом. Поразили тишина и красота купола. И захотелось прыгать ещё. После 20 прыжков получил звание инструктора парашютного дела и знак за номером 79. Ему нравилось прыгать, постепенно уменьшая высоту покидания самолёта. Три раза минимальная высота была 100 метров и по одному - 90 и 85 метров. А дальше "фокусы" были запрещены. Прыжков с парашютом Александр Иванович совершил немного - всего 158, но 18 из них в период с 1994 по 2000 год, то есть в возрасте от 84 до 90 лет.

Произошло это после того, как в Америке пожилой человек совершил прыжок с парашютом с инструктором. "Мы что, хуже американцев ?" - под напором заслуженного лётчика в Центральном аэроклубе не устояли. Но "отпасовали" к врачам. Врачи состояние здоровья оценили положительно, но "добро" не дали - возраст не тот. Пришлось написать: "Если со мной что-то случится, виноват буду только я сам". И стал прыгать без разрешения врачей. В возрасте 87 лет он первый раз совершил прыжок с парашютом на Северный полюс и с гордостью водрузил там флаг Российских ВВС. Второй прыжок на Северный полюс оказался неудачным и закончился для 90-летнего парашютиста на операционном столе.

За войну самолёты Халутина получили 53 пробоины. Досталось и пилоту. Осенью 1942 года осколок снаряда вонзился ему под правый глаз. Вердикт врачей был однозначным: глаз удалить. С большим трудом уговорил врачей сохранить глаз. На комиссиях умело подглядывал левым. Попался лишь однажды, когда молодой медик в 1950 году раскрыл обман со стороны Полковника. "Что будем делать ?" - растерянно спросил врач. "Летать", - был ответ. Немного помедлив, окулист написал: "Зрение 0,8".

Войну Халутин закончил в Курляндии. Позже, 3 года воевал в Корее. Затем, уже Генерал - майором, стал начальником знаменитого Качинского училища, а затем заведующим кафедрой в Военно - Воздушной академии имени Ю. А. Гагарина. Вскоре после увольнения в запас становится руководителем поисково - спасательной службы ОКБ-1. Лично участвовал во встрече многих космических экипажей.

..."Как вы думаете, сколько лет у меня трудовой стаж ?" - спросил Александр Иванович. "...Ну... Наверное, лет 50". "А вот и не угадали, - обрадовался он, - ровно 100 лет: 4 - когда работал каменщиком, 32 - пролетал в авиации, 30 - проработал на предприятии С. П. Королёва. Это 66 лет. За сложность лётной работы, в связи с ранением, в связи с тем, что я с первого до последнего дня участвовал в войне, как командир авиационного полка, мне добавили к выслуге 34 года. Вот и получилось, что трудовой стаж у меня 100 лет. Так в личном деле и записано".

Юрий Марчуков.  22 июня 2002 года.