Александров Геннадий Петрович

Родился 22 ноября 1922 года в Москве, в семье рабочего. Окончил неполную среднюю школу и аэроклуб. С 1940 года в рядах Красной Армии. В 1941 году окончил Ворошиловградскую военную авиационную школу пилотов.

С первых дней Великой Отечественной воины - в действующей армии. К сентябрю 1943 года командир эскадрильи 673-го штурмового авиационного полка (266-я штурмовая авиационная дивизия, 1-й штурмовой авиационный корпус, 5-я Воздушная армия, Степной фронт) старший лейтенант Г. П. Александров совершил 88 боевых вылетов на уничтожение живой силы и техники противника.

4 февраля 1944 года за мужество и воинскую доблесть, проявленные в боях с врагами, удостоен звания Героя Советского Союза.

Всего выполнил более 100 боевых вылетов. В воздушных боях и на земле уничтожил несколько самолётов, много боевой техники и живой силы противника.

25 января 1945 года капитан Г. П. Александров погиб при выполнении боевого задания в районе города Катовице (Польша). Похоронен в городе Ченстохове (Польша).

Награждён орденами: Ленина, Красного Знамени (дважды), Отечественной войны 1-й степени, Красной Звезды; медалями.

Ему было 12 лет, когда Москва встречала героев - челюскинцев. На улице Горького всюду были листовки, открытки с портретами Михаила Водопьянова, Анатолия Ляпидевского, Николая Каманина и их товарищей. Плотные шеренги радостных москвичей заполнили тротуары. Горящими глазами смотрел Геннадий на сидевших в открытом лимузине Героев - лётчиков, когда они усталые и смущённые ехали к Кремлю. Прибежав домой, он долго сидел молча. Потом вдруг заявил: "Хочу летать"...

В тот же день он направился в аэроклуб. Вернулся оттуда разочарованный, в аэроклубе ему отказали по возрасту мал ещё.

Геннадий упорно твердил, что будет летать. Из всего, что подворачивалось под руку, мастерил модели самолётов. Скоро его комнатка стала похожей на авиационный музей. Часто он забирался с книгой на крышу старого дома, читал, затем, когда темнело, мечтательно смотрел в чёрное усыпанное звёздами небо. К нему, бездонному и таинственному, тянулось всё существо Геннадия.

Он надоел инструкторам аэроклуба. Там дивились настойчивости подростка, который часами простаивал на лётном поле, бросив под ноги потёртую сумку с учебниками. Но принять его в число курсантов пока не могли - рановато.

И вот наконец Генке 16 лет. В кармане пахнущая кожей книжица - паспорт. Дома его ждал закадычный друг Мишка Орлов, чтобы вместе пойти на новый фильм. Но тут вошёл в непритворённую дверь почтальон:

- Александрову Геннадию Петровичу. Служебная открытка. Распишитесь.

Всего 3 строки было в листке с изображением чкаловского самолёта: "Вы приняты в Бауманский аэроклуб. Поздравляем с днём рождения". Но сколько радости принесли они!..

А когда Геннадий окончил 327-ю среднюю школу, то уехал в лётное училище. И полетели вскоре в Москву, на Покровский бульвар, письма от сына. Много их было. Радовались его родные успехам Геннадия, ждали его в отпуск.

Вскоре пришло ещё одно письмо: "Мамусь! Я теперь лётчик! Осваиваю новую машину. Скоро буду дома, на Покровке. Дают 30 суток отпуска".

Зинаида Аркадьевна прочитала, схватила макет самолёта в руки, прижала его к груди, глаза заблестели радостью. А тут в комнату вбежала соседка с бледным лицом. Только кивнула на репродуктор. Зинаида Аркадьевна включила радио и услышала взволнованный голос диктора, сообщавшего о вероломном нападении фашистской Германии на Советский Союз...

Потянулись тревожные дни. Сирены воздушной тревоги и прожекторы, ощупывавшие ночное небо, метро, забитое людьми, солдаты, идущие на фронт и с фронта, и редкие треугольники писем со штампом полевой почты.

...Пареньку с Покровского бульвара было всего 18, когда он вылетел на первое боевое задание. Летал на штурмовиках. Скоро о его мастерстве заговорили сначала в полку, потом в дивизии, а затем во всей Воздушной армии. Меньше чем за год сержант Геннадий Александров получил первое офицерское звание. А когда на Волге началась невиданная в истории войн битва, Геннадий, получив новую машину, вылетел с полком под Сталинград.

Дым и огонь, огонь и дым. Горели дома, заводы, степь, плавни, горела сама Волга. Метались по воде языки пламени. Неумолчно, сутки за сутками грохотали взрывы снарядов, мин, бомб. Горящие факелы самолётов врезались в реку, степь. Почти не вылезая из кабины штурмовика, дрался с врагом Геннадий Александров. Было жарко от перегревшегося двигателя, от горящей степи. В Волге, казалось, вот - вот закипит вода. Однажды, посадив самолёт на аэродром, он соскочил с плоскости.

- Залатай крылышко, а успеешь - пририсуй звёздочку, - бросил на он ходу технику.

- Ещё одну?

- Да, "Мессера" вогнал в землю у тракторного.

И пошёл на аэродромный командный пункт, помахивая шлемофоном.

Чётким строем шла эскадрилья над Волгой. Из-под слепящего шара солнца вывалились "Мессеры". Один стремительно зашёл в хвост командиру эскадрильи - другу Александрова. Геннадий ничего не успел сделать. Он видел, как самолёт комэска запылал. Горящие обломки упали в Волгу.

Геннадий решил во что бы то ни стало сбить этот "Мессер", которого он запомнил по нарисованному на фюзеляже дракону. И он сбил его с первой же атаки. Но при этом слишком увлёкся в бою. Наши пилоты видели, как его машина загорелась и, окутываясь дымом, пошла к земле.

Его ждали несколько суток, не теряли надежды. Ведь был же случай, когда сам командир полка не вернулся, а потом уже вечером его самолёт бесшумной тенью скользнул на лётное поле. Но из стрелковой части пришла депеша: самолёт Геннадия Александрова врезался в воду и взорвался, лётчика не нашли.

И всё же Геннадий остался жив. Его выбросило из горящей машины воздушной волной. Очнулся он на берегу, наполовину лёжа в воде. Несколько суток полз. Попал к нашим миномётчикам. Вот, собственно, и всё.

...Война, громыхая, катилась на запад. Вскоре авиаторы выбрали Геннадия Александрова секретарем парторганизации. Прибавилось у него ответственности, забот.

Шёл дождь, противный, моросящий, не дождь вовсе, а пыль водяная. Пилоты были недовольны: видимость ничтожная. Командир полка Александр Пантелеевич Матиков сидел на КП, в отсыревшей фанерной комнатушке, и уныло глядел в мокрое окно. Зазуммерил полевой телефон. Матиков взял трубку:

- Нет, ещё не вернулись. Я понимаю, что данные разведки нужны фронту. Послать Александрова? Вряд ли и он сможет - погода... Слушаюсь, сообщить, когда вернутся...

Из-под облаков вынырнули 2 штурмовика. Сели. Матиков видел, как пилоты мешкали, вылезая из кабин на плоскости, отполированные дождём. Вертанул ручку телефона:

- Первый? Вернулись... Нет, не пробились... Есть послать Александрова!

Через 5 минут командир полка ставил задачу Александрову:

- Пробиться во что бы то ни стало к цели и разведать обстановку. Установить, куда движутся колонны войск противника. Это очень важно. Данные нужны командующему фронтом. В паре с тобой полетит Джанджарадзе.

Над линией фронта небо заволокло дымом - зенитки били почти в упор. Немцы стреляли из автоматов и пулемётов. Машины кидало из стороны в сторону.

- Пройдём! Непременно пройдём! - кричал по ларингофону Геннадий, с трудом выравнивая самолёт. А вот и цель. Круг. Ещё круг.

- Справа! - услышал Геннадий встревоженный голос ведомого.

Шестёрка "Мессеров" вывалилась из облаков. Завязался неравный бой между штурмовиками и истребителями. На стороне последних внезапность, большая скорость, численное преимущество. Вот головной "Мессер" зашёл в хвост самолёту Александрова. Пушечная очередь Джанджарадзе - и вражеская машина, задымив, стала падать.

Линия фронта уже близко. А немцы наседали. На самолёте Александрова перебито управление, машину клонило к земле. Нет, надо дотянуть до аэродрома, передать данные разведки! Отбиваясь огнём от "Мессеров", Александров с ведомым всё же дотянули до своих. И командир полка тут же передал командующему фронтом результаты воздушной разведки. Оказалось, что противник стягивает войска и технику для контрудара.

На исходе ночи 6 мая 1943 года на командный пункт 673-го ШАП раздался телефонный звонок. Дежурный офицер поднял трубку, выслушал и коротко ответил: "Есть, товарищ полковник!".

Через несколько минут у аппарата был только что разбуженный командир полка майор А. П. Матиков.

- Срочное задание, Алексей Пантелеевич, - раздался знакомый голос командира 266-й штурмовой авиационной дивизии полковника Ф. Г. Родякина. - На аэродроме Рогань наша разведка обнаружила большое скопление "Юнкерсов". Что можешь предпринять?

Рогань - аэродром известный. Здесь ведь располагалась знаменитая до войны военная авиационная школа лётчиков, из стен которой вышло немало отважных воинов. Не один из них и сейчас сражался в составе полка. Враг, конечно, постарался прикрыть аэродром со всей возможной тщательностью.

- Сам знаешь, Фёдор Гаврилович, мои возможности, - ответил Матиков. - Выделяю всё, что имею, - двенадцать экипажей. Первую шестёрку поведу я, а командиром второй пойдёт старший лейтенант Александров. Лётчик он надёжный, дело своё знает хорошо.

Получив короткую команду "Действуй!", Матиков срочно собрал участников предстоящего вылета. А с первыми лучами солнца 12 Ил-2 поднялись в воздух и взяли курс на Харьков. К аэродрому Рогань группа подошла не с востока, откуда враг мог ожидать удара, а со стороны его тыла, с запада. В эти ранние часы многие гитлеровцы на аэродроме ещё спали. Тем неожиданнее оказался удар "летающих танков". Когда вражеские зенитчики открыли огонь, первая шестёрка уже успела сбросить бомбовый груз. Повисшие в воздухе спирали разрывов от огня "эрликонов" - автоматических зенитных пушек - не остановили и шестёрку штурмовиков под командованием Александрова. Вскоре на аэродроме полыхали 12 очагов пожара, в котором было уничтожено и повреждено до 30 вражеских бомбардировщиков. Со второго захода штурмовики подавили 8 точек зенитной артиллерии. Задание командования было выполнено.

По возвращении домой участники вылета были отмечены благодарностями командования, а Г. П. Александрова представили к ордену Красного Знамени. И снова настали боевые будни: вылеты на штурмовку колонн вражеских войск, железнодорожных эшелонов, узлов обороны.

3 июня девятка самолётов Ил-2, ведущим которой был Г. П. Александров, нанесла удар по аэродрому Основа. Несмотря на сильный заградительный огонь зенитной артиллерии, штурмовики уничтожили и повредили до 10 вражеских самолётов.

Ко времени окончательного освобождения Харьковской области от немецко-фашистских захватчиков Г. П. Александров совершил 88 успешных боевых вылетов, в результате которых противник понёс большие потери в живой силе и военной технике. На личном счету лётчика было 25 танков, 97 автомашин, 9 артиллерийских и 5 миномётных батарей, 8 точек зенитной артиллерии, 3 уничтоженных на земле самолёта. В воздушном бою отважный лётчик-штурмовик сбил вражеский истребитель Ме-109.

...Горели под ударами с воздуха вражеские "Тигры" и "Пантеры", в груды железного лома превращались самоходки. Родная земля освобождалась от захватчиков. С большой радостью вслушивались советские люди в сводки Совинформбюро. А материнское сердце тревожно билось в ожидании весточек от сына. Каждый раз, когда Зинаида Аркадьевна слышала шаги почтальона, у нее замирало в груди: "А вдруг похоронка?" Но письма от Геннадия шли весёлые. Радовали его наспех набросанные строчки. Однако порою ночами всё же заснуть долго не могла.

Как-то Зинаида Аркадьевна шла в магазин за хлебом. Остановилась, как все, у репродуктора, стала слушать голос диктора. И вдруг прозвучало: Геннадий Петрович Александров, лётчик-штурмовик, капитан. Указом Президиума Верховного Совета СССР ему присвоено звание Героя Советского Союза...

А через несколько дней он сам прибыл в Москву. Они шли по припорошенной снежком брусчатке Красной площади. Зинаида Аркадьевна раскраснелась. Сквозь слёзы смотрела на своего Генку. На гимнастёрке его, словно маленькое солнышко, - "Золотая Звезда". Радовалось материнское сердце. Давно ли вихрастый парнишка заявлял: "Буду летать!" И вот уже Герой, опытный лётчик...

Геннадий Александров начал Великую Отечественную войну в декабре 1941 года на Волховском фронте, затем ему довелось сражаться на Сталинградском, Калининском, Северо-Западном и Степном фронтах. Отлично владеющий техникой пилотирования, штурманской подготовкой и огневой частью, инициативный и настойчивый, он в короткие сроки прошёл путь от сержанта-пилота до капитана, командира эскадрильи. Г. П. Александров завоевал большой авторитет у личного состава: многие штурмовики стремились попасть в группу, которую он вёл в бой. Достаточно сказать, что в 324-х боевых вылетах, совершенных эскадрильей под его командованием, было потеряно только 5 самолётов, погибли 3 лётчика и 3 стрелка-радиста.

В ясный солнечный день 25 января 1945 года во главе группы штурмовиков Геннадий вылетел для нанесения удара по скоплению войск и техники противника. И не вернулся...

Его ждали до вечера. Ждали до утра. Штурмовики пошли на новое задание, всё ещё веря, что командир эскадрильи вернётся. И только на следующий день в полку узнали: самолёт Александрова врезался в землю.

Письмо в Москву матери Героя написал сам генерал, когда уже не осталось никаких надежд на его возвращение. И вот старик почтальон принёс квадратный конверт с незнакомым почерком. Что сказать? На лице почтальона такое выражение, словно он виноват, что вместо милого сердцу фронтового треугольника принёс горе в официальном конверте. Зинаида Аркадьевна только поглядела на письмо и, сразу поняв всё, медленно опустила голову на побелевшие косточки сжатых кулаков.

...Письма и до сих пор приходят на Покровский бульвар. Конверты. Синие, зелёные, белые, разные, словно лепестки цветов, словно кусочки людских сердец. Нередко в маленькой комнате Генки на Покровском бульваре собираются друзья. И долго стоят с Зинаидой Аркадьевной у большой картины. На этой картине синее - синее небо; на аэродроме стоит штурмовик, а на его плоскости - Генка. Он сдёрнул шлемофон. Ветер треплет его русые волосы. И на фронтовой гимнастёрке - ордена. Картину написал Голубев, стрелок-радист, летавший вместе с Александровым. Таким все друзья - однополчане и помнят Героя.

...Простой чёрный обелиск. На нём вырезана пятиконечная звезда. Косо, словно скорбя, склонился в изголовье пропеллер. Этот памятник стоит в городе Ченстохове, на освобожденной советскими воинами польской земле. И каждую весну, в День Победы, приходят сюда школьники, молодые воины, приходят те, за чей родной город погиб Генка - паренёк с Покровского бульвара. На чёрном мраморе надгробья алеют цветы...