Тартыков Семён Владимирович

Родился в 1921 годк в селе Никольск, ныне Майминского района Горно - Алтайской автономной области Алтайского края, в семье крестьянина. Образование начальное. Работал в колхозе, Каракокшанском леспромхозе. С Сентября 1942 года в рядах Красной Армии.

С Февраля 1943 года в действующей армии.

27 Января 1944 года снайпер 12-го Гвардейского воздушно - десантного полка  ( 4-я Гвардейская воздушно - десантная дивизия, 40-я армия, 2-й Украинский фронт )  Гвардии ефрейтор С. В. Тартыков при отражении контратаки противника в районе села Балабановка  ( Оратовский район Винницкой области )  с противотанковой гранатой бросился под вражеский танк и подорвал его.

13 Сентября 1944 года за мужество и воинскую доблесть, проявленные в боях с врагами, посмертно удостоен звания Героя Советского Союза. Награждён орденос Ленина и медалями.

Похоронен в посёлке городского типа Цыбулив Монастырищенского района Черкасской области. Имя Героя носит школа в селе Каракокша Майминского района.

Семён Тартыков родился в 1921 году в селе Никольском Чойского района. Он был 8-м ребёнком в семье. Отец часто и подолгу болел, и поэтому работа по хозяйству рано легла на плечи Семёна. В школу он пошёл с 14 лет. Но учиться долго не пришлось: умер отец, и все заботы полностью легли на младшего сына. Он поступает на работу в местную промартель, а вскоре переходит в Кебезенский сплавучасток и назначается бригадиром плотогонов. Мог ли он знать, что полученные здесь навыки: смелость острый глаз, точный расчёт, хладнокровие, выдержка, помноженные на навыки охотника - промысловика, в недалёком времени пригодятся ему совсем в другом деле. А их пришлось применить - началась Великая Отечественная война.

Как и тысячи его сверстников, Семён ушёл на защиту Родины. За время службы участвовал во многих боях. Сражался храбро, умело, за что был удостоен двух медалей - "За боевые заслуги" и "За отвагу".

28 Февраля 1943 года бой на одном из участков Севера - Западного фронта разгорелся неожиданно. Перед рассветом на "ничейной" земле столкнулись наши и немецкие разведчики, завязалась перестрелка. Каждая из сторон поддержала огнём своих разведчиков. Чуткую ночную тишину Ильменского леса начали рвать гулкие взрывы гранат, звенящие очереди автоматов и пулемётов.

Подойдя к Семёну, старшина спокойно, по-отечески, заметил:

- Когда идёт, бой, снайпер больше наблюдает за противником, всё замечает. Стреляет он только в самых необходимых случаях. Зато между боями снайпер - хозяин поля боя. Так-то, Тартыков. Сейчас лучше работай глазами да биноклям, а не винтовкой.

Семён отложил винтовку и с помощью бинокля стал внимательно изучать поле боя. В предрассветных сумерках во всех направлениях быстро летели тысячи ярко - малиновых, зелёных и нежно - розовых светящихся точек. Над головой то и дело вспыхивали ракеты, освещавшие своим мёртвенно - бледным светом деревья, камни, снег, проволочные заграждения. Первая самостоятельная "охота" оказалась неудачной. Молодой снайпер произвёл за день 2 выстрела и оба раза безрезультатно. Замёрший, расстроенный и злой на себя, он вернулся в своё расположение, ожидая от товарищей и старшины справедливые упрёки. Но командир, весь день наблюдавший за действиями Семёна на огневой позиции, был им доволен. "Пусть и промазал дважды, - размышлял он, - но ведь не шевельнулся. Значит есть у парня выдержка, есть выносливость. А быстрота реакции придёт с опытом."   Не намекнув на неудачу и никто из товарищей Сёмена. "Жалеют, - горько заключил он - "Но ничего, я ещё покажу, чего стоит Каракокшинский охотник".

И вот очередной выход. Семён осторожно пробрался к высокой кудрявой сосне, стоявшей в 2-х километрах от блиндажа, устроился поудобнее и стал ждать рассвета. Осматривая расположение противника, он заметил, что на одной из сосен у врага что-то шевельнулось. Он прильнул к прицелу и стал осматривать дерево. Но ничего подозрительного не увидел.

Время шло, а цели всё не было. Начали неметь и мёрзнуть ноги. Он не шевельнулся, ибо твёрдо знал, что победу может принести выдержка и терпение. С другой стороны его не покидало ощущение того, что за ним кто-то следит. И он ждал. Наконец, на перекрестии меж камней мелькнула голова фрица. Семён выстрелил и промазал. И почти в то же мгновение он скорее почувствовал, чем увидел, блеск выстрела с той самой "подозрительной" сосны справа. Резкий толчок - и боль обожгла правую ногу, чуть выше колена. Потеряв равновесие, он упал в сугроб под сосной. Пересилив боль, схватил винтовку, подготовился к стрельбе и замер. Стиснув зубы, он медленно навёл прицел на "подозрительную" сосну и начал осмотр. Боль в ноге усиливалась. В валенке стало мокро от крови. Семён чувствовал, что слабеет и замерзает. Но он гнал мысль об отходе. "Ни шагу назад", - приказывал он себе. В этот момент немецкий снайпер, видимо уверившись, что русский убит, шевельнулся. Это не ускользнуло от внимания Семёна. Подводя перекрестие к голове врага, он плавно спустил курок. Вражеский стрелок полетел вниз...

Выздоровление шло медленно. Обмороженные ткани ни как не заживали. Более 2-х месяцев провёл он в различных госпиталях. В свою роту Семён попал только 2 Августа и был назначен стрелком в отделение младшего сержанта Квитко. В эти дни везде и всюду шли разговоры о предстоящих боях, о танках. Семён без утайки поведал парторгу роты Ивану Жеребцову, что он пережил, когда их в лагере "обкатывали" танками. Но тут не "учебка", а настоящая схватка с железным чудовищем.

Утро 3 Августа встретило бойцов мощной артиллерийской подготовкой, после которой войска начали наступление. Как мощная пружина, они рванулись к Днепру, сметая на своём пути все оборонительные укрепления врага.

И вот - седой Днепр. Мневско - Припятский плацдарм. Рассвет 6 Октября застал Семёна недалеко от деревни Губин, где отделение всю ночь оборудовало новую траншею и к рассвету заканчивало работы. С утра ожидались сильнве атаки врага, стремившегося сбросить наши части в Днепр.

Первые 2 атаки врага были отбиты относительно легко. Но в 2 часа враг начал ожесточённый обстрел позиций батальона из артиллерийских орудий. Земля, буквально, гудела от непрерывных разрывов снарядов. Вскоре появились немецкие бомбардировщики. И вновь тяжёлые взрывы содрогнули землю. Почуяв неладное, Тартыков бросился к ячейке младшего сержанта Квитко. Тот в неистественной позе лежал на дне траншеи.

- Командир убит ! - срывающимся голосом крикнул Семён. Поколебавшись несколько мгновений, он снял бинокль и Квико и занял командирскую ячейку.

- Пора открывать огонь ! - кричал командир расчёта станкового пулемёта.

- Не торопись !   Рано ! - не отрываясь от бинокля, ответил ему Семён. - Без моей команды огня никому не открывать. Этой фразой он как бы утвердил себя в положении командира. А солдаты тем временем всё чаще поглядывали в его сторону, как бы задавал ему немой вопрос: "А не опоздаешь ли ты с открытием огня, командир ?"

"Выдержать, подпустить поближе и уничтожить как бешеных собак", - твердил себе Семён. И когда фашисты почти поравнялись с его позицией, он подал команду "Огонь !". Кинжальный удар станкового пулемёта и автоматчиков отделения сделал своё дело. Он опрокинул наступающих, смешал их ряды. Не теряя ни минуты, Семён выскочил из ячейки. "За Родину !   Вперёд !   Ура !" - закричал он и рванулся в сторону ошеломлённых немцев. Солдаты бросились за ним. Смельчаков поддержали бойцы других подразделений. Враг, не выдержав решительного удара с фланга, вынужден был отойти. Атака была отбита.

Неожиданно рано пришла весна 1944 года на Украину. Уже в конце Января начал таять снег, часто моросили дожди. Лёд на реках вздулся и вода кое - где затопила берега. В воздухе появился особый аромат, который присущ только весне. Но не пахло весной в то хмурое утро на позициях 2-го батальона. К весенним запахам здесь стойко перемешивались запахи гари и дыма. Недалеко от окопов, сильно чадя, догорало несколько немецких бронетранспортёров и автомашин. Не теряя времени, Тартыков расчехлил винтовку, протёр оптический прибор и стал разглядывать окраину деревни Балабановки. Он моментально увидел опасность, которая грозила его роте. На её позиции на предельной скорости двигалось 7 тяжёлых немецких танков.

Передний танк был уже совсем близко от ячейки Семёна. "Нужно спасать роту, - пронеслось в сознании бойца - Но как ?   Одной гранатой его не возьмёшь. Только - гусеницу, связкой. Но броском не попасть, связку не добросишь. Выход один - только точно положить связку под гусеницу". Семёну стало нестерпимо жарко, лоб покрылся испариной. В возбужденной памяти прозвучали слова отца: "Один человек не может себя жалеть, если другому плохо". И повинуясь отцовскому наставлению, он схватил связку гранат, выскочил из ячейки и бросился навстречу грохочущему чудовищу. Его сразу увидели бойцы всей роты. Увидел его и друг Иван Жеребцов. Он тоже выскочил из окопа вслед за Семёном, что-то крича и размахивая гранатами.

Подбежав к танку, Семён упал в снег на его пути, под гусеницы. Недалеко от него, на пути второго немецкого танка, упал Иван Жеребцов. Два взрыва прозвучали почти одновременно. Оба танка подпрыгнули, остановились, как будто натолкнувшись на препятствие, и как-то странно осели. Остальные танки, бросив пехоту на поле боя, стали поспешно отходить к Балабановке. Бойцы роты, а за ними и всего батальона, словно наэлектризованные мужеством и бесстрашием Семёна Тартыкова и Ивана Жеребцова, выскочили из окопов и с мощным "Ура !" бросились на врага. Более 200 гитлеровцев было уничтожено. Оставшиеся в живых бежали. Кольцо окружения осталось замкнутым.

Траурный листик у братской могилы в селе Княжый Крикицы был кратким. Войска спешили на зепад вызволять из фашисткой неволи новые миллионы людей. Речь командира полка Гвардии майора Мельниченко тоже была короткой:

- Иван Жеребцов и Семён Тартыков совершили поистине великий подвиг. Они очень любили жизнь и потому пошли на смерть во имя жизни. Они очень любили наш народ и потому отдали свою жизнь во имя людей. Их подвиг - золотая страница в боевой летописи полка. Он будет жить в веках !

Указом Президента Верховного Совета СССР от 13 Сентября 1944 года Тартыкову Семёну Владимировичу посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Память о героях не умирает. Народ помнит своих чудо - богатырей и будет славить их в веках. Сейчас в селе Каракокша именем Героя названа школа и главная улица.

- Сборник "Боевая слава Алтая", Барнаул, 1978 год  ( стр. 252 );
- Сборник "Боевая слава горного Алтая", Барнаул, 1984 год  ( стр. 81 - 88 ).
- Кузнецов И.И., Джога И.М. - "Золотые Звёзды Алтая", Барнаул, 1982 год  ( стр. 198 - 199 ).