Мухин Александр Николаевич

Родился в 1909 году в деревне Юсово, ныне Кирилловского района Вологодской области. В рядах Красной Армии служил с 1932 по 1962 год.

Участник Великой Отечественной войны. Воевал на Брянском фронте. Был начальником снайперской команды одного из полков НКВД. Награждён орденом Красного Знамени, Красной Звезды ( дважды ), медалями "За оборону Москвы", "За доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения В. И. Ленина" и 4-мя другими.

После окончания войны продолжал служить в Вооружённых Силах". Подполковник, кандидат философских наук. Выйдя в запас, жил и умер в городе Владимире.

Начиная примерно с конца 1942 года, в наших войсках заметно усилилось снайперское движение. Снайперы были не только умелыми истребителями гитлеровцев. Они передавали молодым воинам опыт ведения огня, учили их военным хитростям.

Немало хороших снайперов - метких истребителей фашистов - служило в войсках НКВД. Мне довелось воевать в полку НКВД, которым командовал Подполковник Д. С. Чигирик. Как и во многих частях, здесь была сформирована снайперская команда. И так вышло, что возглавить её поручили мне.

Мы настойчиво готовились метко истреблять фашистов. И вот он фронт - Брянский. Наконец-то пришло настоящее дело. Па прибытии на передовую вскоре стало известно, что против нас стоят подразделения немецкой эсэсовской дивизии. Расстояние до врага - всего 200 - 300 метров. Мы сразу же почувствовали, что перед нами хорошо подготовленный противник.

Но мы уже имели боевой опыт, да и в снайперском деле кое - что смыслили. Перед каждой снайперской парой поставили задачу: оборудовать не менее 2 - 3 запасных позиций и менять их через каждые 2 - 3 часа. Часто устраивали засады. Устраивали, как правило, там, где меньше всего ждали нас фрицы. Иногда так близко от врага, что хорошо была слышна немецкая речь, можно было безошибочно отличить рядового от офицера, унтер - офицера.

За короткий срок снайперы нашей команды прошли суровую школу боевой закалки. В те памятные дни в партийную и комсомольскую организации поступало много заявлений с просьбой о приеме в ряды Коммунистической партии, в комсомол.

Вот что, например, писал в своём заявлении снайпер Багметов: "Прошу принять меня кандидатом в члены партии. Обязуюсь выполнять Устав и Программу ВКП(б). В боях с немецкими оккупантами как коммунист умножу боевой счёт истребленных фашистов".

И своё обещание он сдержал. Каждый, кому доводилось бывать с ним в паре, видел, как смело держится Багметов под огнём врага, как хладнокровно, умело выискивает цель, метко её поражает. На его счету за несколько месяцев был 21 истреблённый гитлеровец.

"В бой идти хотим только коммунистами", - заявили при приёме в партию снайперы Губанов, Цецешвили, Антонов к другие.

А вот что, например пишет в своих воспоминаниях бывший снайпер Шилин: "В землянке было людно. Сюда после дневной "охоты" с разных участков обороны пришли на открытое комсомольское собрание снайперы - комсомольцы и внесоюзная: молодёжь. На фронте в это время было заметное оживление.

- Скоро пойдём в наступление, - говорит в кругу боевых друзей один комсомолец, - вот тогда работки прибавится.

- Там уж снайпер только успевай бить фашистов, - замечает другой.

На повестке дня комсомольского собрания стоит вопрос: "Задачи снайперов - комсомольцев в наступлении".

Наступление !   Слово это окрыляло и звало вперёд советских воинов - на полный разгром немецких оккупантов и изгнание их из пределов нашей Родины.

- Каждый из нас, - говорил снайпер Петелин, - с нетерпением ждёт приказа о наступлении. Комсомольцы в бою будут показывать образцы мужества и отваги...

Коммунисты и комсомольцы - снайперы нашей команды своё слово сдержали. Подтверждением этому могут служить показания захваченного в плен заместителя командира одной эсэсовской дивизии. Этот матёрый немецкий вояка вынужден был признать, что за время нахождения в обороне немецкие войска понесли ощутимые потери от метких выстрелов советских снайперов.

Я вёл строгий учёт результатов работы каждой снайперской пары. Но чтобы представить, как сражались с врагом снайперы - чекисты, лучше всего обратиться к их личным боевым подвигам.

...Передовая. Дмитрий Ушаков и Митрофан Литвинов, проделав бойницы в сугробе снега, образовавшегося от недавней метели на бруствере окопа, наблюдают за противником. Снайперы, подобно бывалым охотникам, умеют терпеливо ждать...

- Наконец-то, - с удовлетворением промолвил через некоторое время Ушаков, определяя расстояние до выскочившего из траншеи немца, принявшегося отбрасывать снег от амбразуры дзота. Прицелясь, нажал на спусковой крючок. Раздался выстрел. Гитлеровец, взмахнув руками, упал. Далеко в сторону отлетела его лопата.

Фашисты долго не подбирали убитого, заслонившего своим телом амбразуру. Видимо, боялись угодить под наши пули. Наконец из траншеи показалась голова, через несколько секунд она исчезла, потом снова появилась. Мы не сводим глаз. Вот из укрытия выскочил немец и, пригибаясь, быстро побежал к убитому. Но добежать до него не удалось. Меткий выстрел снайпера Ушакова - и ещё один любитель "жизненного пространства" свалился замертво.

... Однажды Ушаков проснулся рано. Зная, где чаще всего появляются гитлеровцы, он направился туда, выбрал удобное место и приготовился к "охоте". Долго ждать добычи не пришлось - через несколько минут показался немец. Дмитрий взял фрица на мушку, но с выстрелом не торопился. "Если пальнуть сейчас - испугаешь других", - заключил он. Гитлеровец, осмелев, помог ещё одному солдату выбраться из траншеи. Когда фашисты оказались друг против друга, Ушаков наконец выстрелил. Оба сразу упали. "Выходит: одной пулей - двоих, вот здорово !" - торжествовал снайпер.

Как-то немецкий снайпер, заметив нашего Литвинова, с которым я был в паре, произвёл но нему 2 выстрела. Но промазал - пули врезались в доску рядом с головой Литвинова. Вглядевшись в немецкую оборону, обнаружили фашиста, который стрелял по Литвинову, его выдавал грязный маскхалат. И тут же решили пойти на хитрость. Литвинов, водрузив на палку каску, стал высовывать её в амбразуру. Это для того, чтобы отвлечь фрица. Я же тем временем перебежал по траншее на запасную позицию. Немецкий снайпер принялся вести огонь по тому месту, где я только что находился, где появилась каска. Думаю: "Пуляй, пуляй. Сейчас я тебя успокою". Прицелился. Выстрелил - и фашист сполз в траншею.

Бывало, что и немецкие снайперы шли на хитрость: то они показывали чучела с напяленными на них маскхалатами, подобно нам, то каски. Всё это делалось с одной целью - выявить наших снайперов. Но не так-то легко было нас провести.

Почти каждый снайпер, вспоминая родные края, близких, не раз думал, что он скажет матери, сестре, любимой девушке, друзьям, когда после войны вернётся домой ?   Его обязательно спросят: "А сколько ты немцев убил ?"   И каждый стремился, чтобы его лицевой счёт не единицами исчислялся, а хотя бы десятками. Конечно же, не только для того, чтобы рассказать своим близким. Прежде всего каждый старался как можно больше истреблять фашистов, чтобы скорее изгнать их со своей земли, чтобы скорее пришла окончательная победа.

А было и такое. Только мы прибыли на фронт, как Иван Багметов получил письмо от любимой девушки. Наташа писала, что её постигло тяжелое горе - погиб отец на войне. "Отомсти, Ванюша, за папу. Бей их, проклятых, беспощадно", - просила она. Спрашивала Наташа о том, как воюет Иван, как бьёт фашистов, каковы его боевые успехи. А ему тогда и похвалиться было нечем. Всегда жизнерадостный, он помрачнел.

- Что я могу ей ответить сейчас ? - досадовал Багметов и упорно молчал.

Прошёл долгий, как год, месяц. Снайпер Багметов успел побывать в боях, как говорится, понюхать пороху. Успел кое - что и сделать. И вот уже летит в далёкие края письмо. А в нём сообщение, что он, её Иван, жив, здоров, что уже истребил 5 фашистов.

С особым уважением я всегда вспоминаю нашего красавца Серёжу Левковича. Может, потому, что этот юноша отличался весёлым нравом, удивительной смелостью. Серёжу любили мы за его умение воевать. У него на диво был исключительно острый слух. По звуку выстрелов он легко угадывал, где именно располагается враг. Да и зрением природа не обидела парня. Он быстрее других выискивал цель. Мне не раз доводилось отправляться с Сергеем на боевое задание. Я всегда восхищался его умением удачно выслеживать фашистов. И нечего греха таить - многие снайперы завидовали Серёже, стремились быть похожими на него.

Однажды вечером Сергей вернулся в землянку, как всегда, весёлым. Но на этот раз в его глазах как-то по-особому сверкали яркие искорки, и бойцы сразу поняли, что с ним произошло что-то необычное. Присев, и немного помолчав, Сергей заговорил:

- Сегодня рядом с головой пролетела вражеская пуля и не задела меня. Видать, побоялась трогать, - шутил он. - Зато мои не миновали врага - 4 уложил.

- Значит, жить долго будешь, - не то в шутку, не то всерьёз сказал кто-то.

- А вы как думали, - улыбаясь продолжал Левкович. - Фашисты ещё ползают по нашей земле. Пока не перебьём - буду жить, а потом - тем более. У меня, братцы, счастливая звезда...

Сергей приоткрыл дверцы окопной печки, и свет огня озарил его статную фигуру. Мне показалось в ту минуту, что мускулистое, бронзовое лицо Левковича было почему-то немного задумчивым, сосредоточенным. Вот таким я и запомнил его навсегда.

Этот храбрый снайпер был награждён орденом Красной Звезды. Но не суждено было сбыться пророчеству юного воина - долго жить. Погиб Серёжа на переднем крае. Он упал в снег, зажав в руке свою неразлучную "снайперку". Я подбежал, положил его голову на свои колени. Думал, что только ранен. Но нет - рана оказалась смертельной...

Сергей умирал спокойно. Последние слова его были: "Передайте мою винтовку Николаю Губанову и бей..." - и он умолк,, умолк навсегда. Я понял, чего не договорил Серёжа: "...бейте фашистских гадов".

Вечером в землянке собрались его боевые друзья. Все грустили. Когда стемнело, мы похоронили нашего Серёжу на высоком холме, чтобы ветры, пролетая над ним, пели ему песню о нашей победе. И здесь же поклялись отомстить врагу за своего боевого друга.

...В части Подполковника Д. С. Чигирика, где служил Сергей Левкович, имя славного воина навечно зачислено в списки одного подразделения. Каждый раз, когда на вечерней поверке называют его фамилию, правофланговый отвечает: "Рядовой Сергей Левкович погиб смертью храбрых при защите Родины".

Как-то в родную часть Сергея Левковича приехала его мать. Был митинг. Подполковник Д. С. Чигирик рассказал о боевых подвигах бойцов и командиров части, о славном воине Сергее Левкадиче, о его подвигах. Затем перед однополчанами Сережи выступила Анастасия Петровна.

- Когда Сергей уходил на фронт, - сказала она, - я дала ему свой материнский наказ: "Умри, но защити от врага родную землю. Помни, мой сокол, что человек без Родины, что соловей без песни". Серёжа тогда поклялся: "Пока мои руки способны будут держать оружие, я беспощадно буду истреблять фашистских захватчиков". Он выполнил свою клятву. Будьте же, мои дорогие, такими храбрыми, смелыми, преданными своей Родине, каким был мой Сергей !