Васильев Василий Иванович

"Василий Васильев - бывший охотник из Сталинградской области, бил птицу из централки. Сечас краснофлотец, службу начал на Тихоокеанском флоте пулемётчиком в 1936 году, пришёл из запаса в Ноябре 1941 года. Сперва в 9-ю бригаду морской пехоты, а 10 Января 1942 года в 7-ю бригаду . До этого были на отдыхе, занимались на стрельбище. Там выдвинули на снайпера, занятий было несколько часов: оптический прицел, определение дистанции.

Счёт Васильева ( числитель - солдаты, знаменатель - офицеры, за чёрточкой - ранил ):

17.01.1942 г. - 2 / 1;   21.01.1942 г. - 3 / 1 - 1;   25.01.1942 г. - 1 / -;   27.01.1942 г. - 2 / -;   29.01.1942 г. - 6 / 2 - 1;   31.01.1942 г. - 1 / -;   20.02.1942 г. - 1 / - ( перерыв - был ранен );   13.03.1942 г. - 1 / -;   14.03.1942 г. - 9 / 2;   18.03.1942 г. - 2 / -;   19.03.1942 г. - 1 / -

Из его боевого опыта:

"Нашёл место в 350 метрах от дота и блиндажей, лежал с ночи боком в щели по 13 часов, не шевелясь. С Чергуна обстреливали. Увлекло дело: полезли с другом ( наблюдателем ) ещё вперёд на 200 метров - тут пошло другое; тропки с передовой - возле нас, вот и получилось 29.01. шесть штук. До того погода была плохая, не видно.

Когда свалил офицера, не понял - может, ранил ?  Не пожалел ещё одной пули. Через него в дот перепрыгнул солдат, а из - за горки вышло трое. Ударил первого, двое - назад. Тут стал бить автоматчик, а меня не найдёт. Обождал, дал забрать этих, а потом снял ещё одного, кто сзади. Движение на 3 - 4 часа прекратилось, набились в окопы... А то ещё - под мину: как падение, они разбегаются, кто - нибудь ляжет наземь пластом, тут его и бей".

На фронте стало широко развиваться снайперское движение. К нам в бригаду поступило несколько десятков снайперских винтовок с оптическими прицелами. Их раздали в батальоны, на передовую линию. В частях организовали подготовку и тренировку метких стрелков. После этого снайперы выводились до рассвета на позицию, тщательно маскировались и в течение дня стреляли по фашистам, появляющимся в их секторе обстрела. Стрелять рекомендовалось одиночными выстрелами через большие промежутки времени, чтобы противник не мог засечь снайпера. От снайперов требовалась большая моральная и физическая выдержка, им приходилось лежать неподвижно целый день.

В 7-й бригаде морской пехоты особенно прославился снайперским искусством главный старшина Ной Адамия. Высокий красивый грузин, одетый в тёмно - синий офицерский китель с начищенными до блеска пуговицами и подшитым белым чистым подворотничком, он отличался необычайной подтянутостью.

Другим опытным снайпером стал краснофлотец 5-го батальона Сергей Васильев. Это о нём написал в своём рассказе "Подарок военкома" Л. С. Соболев. [ Леонид Сергеевич Соболев называет его "Василий" - смотрите начало статьи. ]  В роте Васильева мало кто знал до тех пор, пока Ехлаков не вручил ему снайперскую винтовку. При этом комиссар сказал:

- Я наблюдал, как вы тщательно целитесь и метко стреляете. Теперь вы - ротный снайпер и будете поражать важные цели по указанию командира роты.

Рябое лицо Васильева под глубоким стальным шлемом просветлело от широкой улыбки. Он взял из рук военкома снайперскую винтовку, повернулся в сторону фронта, прицелился несколько раз и сказал:

- Хорошо, испробуем её сегодня на деле.

В тот же день Васильев записал на свой счёт 2-х уничтоженных фашистов.

...Вот и Май наступил. Расщеплённые, поломанные, казавшиеся зимой мёртвыми, деревья покрылись робкой молодой листвой. Враг всё ещё бездействует. Но мы чувствуем, что над нашим фронтом сгущаются тучи. Гроза вот-вот разразится. Кровопролитные бои разгорелись на Керченском полуострове. Фашисты бросили туда огромные силы против нашего десанта и теснят его.

17 Мая 1942 года в Севастополе собрался Военный совет флота с участием командиров соединений и руководителей городских советских и партийных организаций. Вице-адмирал Ф. С. Октябрьский объявил, что советскими войсками оставлена Керчь. Свои соединения, освободившиеся на Керченском направлении, враг перебрасывает под Севастополь. Сейчас он сосредоточил против нас до 10 пехотных и двух танковых дивизий. 11-ю армию Манштейна будет поддерживать 8-й Воздушный корпус.

Член Военного совета флота Н. М. Кулаков предложил провести в частях и на кораблях делегатские собрания личного состава.

- Краснофлотцы и красноармейцы, - заявил он, - должны знать создавшееся положение, ничего скрывать от них мы не будем и призовём к стойкости и самоотверженности.

Делегатское собрание нашей бригады состоялось 19 Мая. Делегаты прибыли от каждого взвода. Кроме того, от каждой роты присутствовал командир или политрук. Собралось более 200 человек. Приехали члены военных советов флота и армии - дивизионные комиссары Кулаков и Чухнов, бригадный комиссар Кузнецов. Собрание проводили на открытом воздухе. Широкие кроны столетних дубов, ещё сохранившихся на Максимовой даче, скрывали нас от наблюдения с воздуха.

Н. М. Кулаков рассказал участникам собрания о надвигающейся угрозе Севастополю и от имени Военного совета призвал всех бойцов и командиров до последней капли крови отстаивать героический город, родную землю.

Один за другим выступали представители взводов - краснофлотцы, сержанты, старшины, офицеры.

Снайпер 5-го батальона сержант Васильев доложил, что он из винтовки, подаренной ему комиссаром Ехлаковым, открыл счёт второй сотне уничтоженных немцев, что он и впредь будет беспощадно истреблять фашистов...

Мы сидели в подвале разрушенной чайханы под Итальянским кладбищем, где было что-то вроде клуба для моряков 3-го батальона, и снайпер Васильев показывал мне свою записную книжку. В ней стояли только цифры. Так, запись "14 - 9 / 1 - 2" означала, что 14 числа Васильев убил 9 солдат и 1 офицера и ранил 2-х  ( кого именно - офицеров или солдат, - Васильев из самолюбия не помечал: промах, не очень чистая работа ! ). Он рассказывал мне, как сговаривается с миномётчиками  ( они дают залп по траншее, а он бьёт выбегающих оттуда фашистов ), как выслеживает он тропинки, как выползает на свою позицию на откосе скалы, - и, говоря это, он всё время с завистью косил взглядом в угол "клуба".

Там в полутьме играл баян и военком бригады плясал. Это был его отдых.

Военком был удивительным человеком, сгустком энергии, пружиной, всё время жаждущей развернуться и увлечь за собой других. Везде, куда бы он нынче меня ни приводил, я замечал оживление, неподдельную радость и в то же время некоторую опасливость - а не скажет ли, мол, сейчас военком знакомой и обидной фразы: "Заснули, орлы ?   Чего гитлеровцев не тревожите ?   Может, война кончилась, я нынче газету не читал ?.."

И везде, где я его сегодня видел, он "тревожил немцев". Так, он нашёл цель для миномётчиков, дождался, пока они её не накрыли, перетащил знаменитую "пушку без мушки" на новую позицию и не успокоился, пока она не вызвала на себя яростный, но бесполезный огонь  ( "пускай враг боезапас тратит !" ), снарядил разведчиков за "языком", отправил в тыл раненых и теперь, томясь безработицей, плясал.

- Сколько же у вас на счету ? - спросил я Васильева.

- Я месяц раненый пролежал, - ответил он, как бы извиняясь. - Пока 37... То есть, собственно, 35: ещё 2 мне бригадный комиссар от себя подарил.

И он рассказал, что вначале он стрелял из обыкновенной "трёхлинейки". Когда же он уложил 10-го фашиста, военком, следивший за каждым снайпером, сам приполз к нему на скалу, чтобы торжественно вручить ему снайперскую винтовку с телескопическим прицелом. Он полежал с ним рядом в его укрытии, рассматривая передний край гитлеровцев и отыскивая, где бы их вечером "потревожить". Но тут на тропинку вылезли два солдата, и военком не выдержал. Он молча взял у Васильева новую винтовку и пристрелил обоих подряд.

- Я, конечно, в свой счёт их бы не поставил, - закончил Васильев. - Но военком приказал: "Бери, говорит, их себе. Во-первых, я просто не стерпел, во-вторых, винтовка не моя, а в-третьих, мне счёт вести ни к чему, я им и счёт потерял..."

И я вспомнил, какой счёт имел бригадный комиссар Ехлаков.

В Декабрьский штурм Севастополя командный пункт бригады вместе с военкомом оказался отрезанным. Командира бригады не было  ( раненный, он был увезён накануне ), но военком спас и штаб, и всю бригаду. Он выслал ползком через фашистские цепи 8 отважнейших моряков-автоматчиков. Пункт уже забрасывали гранатами, когда эти 8 начали бить в спину наступающим, а военком с оставшимися у него моряками встретил врагов в лицо огнём и гранатами. "Кругом компункта всё темно было от мундиров", - так рассказали мне моряки исход этого боя.

Баян замолк, и военком подошёл к нам.

- Ну, наговорился, что ли ?   Время-то идёт, - сказал он и стремительно пошёл к выходу.

Ватник его был расстегнут, и сине - белые полосы тельняшки, с которой он не расставался с времён давней краснофлотской службы, извилистой линией волн вздымались над его широко дышащей грудью.