Лисицын А. Ф.

Навсегда остались в моей памяти оборонительные бои 1941 и 1942 годов...

С декабря 1941 года линия Беломорско - Балтийского канала стала для нас линией фронта. Для Карельского фронта начался новый период - период позиционной обороны. С этого времени широкий размах получило снайперское движение.

Я служил военфельдщером батальона в 367-м стрелковом полку. Стрелял я неплохо: на расстоянии 100 метров из винтовки, стоя, на вскидку, сбивал вершину ели. Ещ` в 1940 году, когда был призван в армию, я имел все известные тогда оборонные значки, в том числе и значок Ворошиловского стрелка, а затем, будучи курсантом Военно - медицинского училища, я ещё более усовершенствовал свои навыки в стрельбе.

В 1942 году в батальоне была сформирована группа снайперов, насчитывавшая около 20 человек. Возглавил её лейтенант Комагаев, по национальности калмык. Я вошёл в состав этой группы как штатный медицинский работник и как комсомольский активист. Ребята подобрались один к одному, каждый снайпер хорошо понимал свою задачу - нанести врагу как можно больший урон. Наша снайперская группа постоянно вела "охоту" за противником. Всего за лето 1942 года мы уничтожили около 300 вражеских солдат и офицеров. Из них 21 фашист был на моём боевой счету. Хочу заметить, что не всегда нам сопутствовала удача, риск был постоянным спутником снайпера, бывали потери и с нашей стороны.

Как-то 2 наших снайпера выбрались далеко за передний край и оборудовали свои ячейки. Удачно замаскировавшись, они двое суток держали под прицелов дорогу, по которой передвигались фашисты. Меткий снайперский огонь был неотразим. Но противнику удалось в конце концов обнаружить местонахождение снайперов и сосредоточить по ним массированный огонь, даже с применением огнемётов. "Охотникам" удалось выскочить из зоны сплошного огня. Они чудом остались живы, хотя получили сильные ожоги.

О боевых делах воинов - снайперов постоянно сообщалось в боевых листках, выпускавшихся в каждой роте. Хорошо помню, как это происходило. Я, заместитель политрука Северов и красноармеец Бовструченок, устроившись возле костра, готовили очередной боевой листок. ( Попутно замечу, что в моей комсомольской жизни, начиная со школьной скамьи, а потом и на фронте, постоянными спутниками были стенная газета и боевой листок. ) Для этого мы отбирали наиболее значительные события боевой жизни и доходчиво, кратко отображали их. Боевые листки выпускались не в одном экземпляре, а в нескольких, с расчётом на каждый взвод. Поэтому над выпуском, как правило, работало несколько человек. Подбирая материалы для листка, я встречался, например, с лучшим снайпером нашего батальона сибиряком Соболевым, на счету которого было уже более 30 истреблённых фашистов, затем коротко писал о прошедших ротных партийном и комсомольском собраниях, о других событиях...

В конце сентября 1942 года нашу снайперскую группу отозвали с переднего края. К этому времени на моём снайперском счету значилось более 40 уничтоженных фашистов.

Вскоре дивизия была переброшена на Волховский фронт. Здесь я был в третий раз ранен. При первых двух ранениях я далее полкового медпункта не уходил и быстро возвращался в строй, после третьего ранения меня направили в тыловой госпиталь. Осколок вражеского снаряда в теле ношу до сих пор...