Меркулова  (Иванова) Валентина Алексеевна

...7 Декабря 1942 года. Еду в Москву на снайперские курсы. Сколько переживаний !   Думала, не доеду до Москвы - и война кончится. Дала себе слово служить Родине честно. Прибыли в столицу, а надо ещё на станцию Вешняки, где находится наша школа снайперов, это 14 километров от Москвы. Добрались. Приняли нас хорошо, сразу дали командиров, хотя мы ещё не обмундированы. Медицинскую комиссию прошла, ну, где же меня не примут, такую здоровую, я в этом, конечно, не сомневалась. По математике тоже комиссия. Трусила. Думала, провалю. Но не провалила. И ещё комиссия. Спрашивают: "Стреляла ?" - "Стреляла", - отлично. "Из боевой винтовки ?" - "Из охотничьей". - "Из скольких частей винтовка состоит ?"   Думала долго, как будто припоминали, и сама сроду её не видела. "Забыла", - говорю. Комиссия засмеялась. Молодец, говорят, хотя и не знаешь, но не стушевалась. Выскочила из кабинета, как из бани. Обступили девчата...

Из 41 сибирячки прошло 36 человек. Моя двоюродная сестра Люба Галкина, к сожалению, отправляется домой.

24 Декабря. Идём в баню и обмундироваться. Как чудно: из простого штатского платья - в шинель. Одеться без помощи командира не можем. Пряжку у ремня нужно в левую руку, а у меня она всё в правой оказывается. Оделись, карантин кончен. Две ночи ночуем в школе. Холодно, хоть волков морозь, окна без стекол. Переходим в оранжерею усадьбы графа Шереметева. Трёхъярусные нары тоже не теплее, но ест матрацы, одеяла, подушки, потом дали и простыни. Первые занятия: топография - ориентировка в лесу. Снег выше колен, а мы в юбках и сапогах. Замёрзли. Наш преподаватель Младший лейтенант Милен не дает нам стоять на месте. Вспоминается "гражданка", тёплая комната, завод...

Через неделю дали валенки, брюки и ватные телогрейки. Ну, тут мы зажили. 10 часов занятий, почти все на улице, а нам жарко. Часа 2 теории - это решения снайперских задач. Командиры гоняют здорово. Командир взвода Иванов, старший сержант: мы его втихую звали Пат - он очень длинный. Помощником командира взвода Шалаев, командир отделения Зенякин... Учёба у меня идёт как по маслу, стреляю хорошо, первая из взвода получила благодарность.

...1943 год. Курсы кончились, отправка на фронт. Меня оставляют старшиной хозяйственной роты. Море слёз. Дали писаря - Аню Миронову, хорошая дивчина. Мне понравился старшина музыкального взвода Рубцов Миша, он москвич. Была у его матери. Добрая старушка Варвара Фёдоровна, хорошо меня приняла.

3 Ноября. Командир роты Старший лейтенант Бриллиантов, шофёр Морозов и я украшаем к празднику Ленинскую комнату. Стругаю, как заправский столяр, да ведь не зря же я дочь столяра. Казарма отремонтирована. Топится печь. Висят шторы. Их мне помогала делать Люся Массальская... Формируется фронтовая рота. Пишу рапорт начальнику школы товарищу Кольчаку - отказ. Пишу командиру роты - отказ. Одно остается: замполит Майор Е. Н. Никифорова. Ура !   Завтра сдаю роту. В эти дни Рубцова не вижу. Хотим ехать снайперской парой с Люсей Массальской - она тоже старшина роты, а её не отпускает комбат. Удалось и ей вырваться. Опять ура !   У меня есть друг - Люся Массальская !   Ещё 5 дней - и фронт. Мы уже как гости в школе. Прощальный обед. Играет оркестр, большинство плачут, у меня сердце замирает... Сели на поезд в Москве, на Белорусском вокзале. С Мишей простились холодно. Девчата ругали меня за это. Едем мимо Сетуни, где живет Мишина мать. Поезд не останавливается на станции. Варвара Фёдоровна только помахала мне платком...

"Фронт, фронт", - стучали колёса. А вместо фронта запасной полк. Были в запасном полку 10 дней, хотели оставить нас работать инструкторами... Майор Е. Н. Никифорова, которая нас сопровождала, - против, как и мы. Наконец получили назначение: 2-й Белорусский фронт, 139-я стрелковая дивизия, 609-й стрелковый полк. Приехали за нами на машинах.

10 Февраля 1944 года. Ехали через Смоленск. Как всё разрушено !   По дороге не встретилось ни одного целого города или деревни... Штаб дивизии. Ночь. Замёрзли, но крепимся. Из штаба дивизии направляемся в свой полк, в свою будущую семью. Приходится делать небольшие перебежки: местность обстреливается. Тяжело - винтовки, вещмешки, мы в валенках. Добрались до штаба полка, всего километр от передовой. Смотрят на нас с удивлением: ведь в полку женщин не было, а нас 21 человек... Командир полка Подполковник В. И. Гришаев встретил ласково, как отец, хотя и он ещё сам молод.

13 Февраля. Идём на передовую. Проверяем винтовки. Разговариваем мало, у всех свои думы. Мы с Люсей попали в 3-й батальон, 7-ю роту. Привёл нас адъютант командира полка. Командир роты - Старший лейтенант Панов. Встретил нас тепло, как своих помошниц.

14 Февраля. Первый день "охоты" за гитлеровцами. Мне сделали ячейку  ( мы не выползали, так как до противника было 200 метров ) слева обороны, а Люсе - справа, друг от друга мы метрах в 300-х. Наблюдаем вместе с командиром роты. Он с перископом, а я через оптический прицел. "Время - обед, немец делает пересменку часовых", - говорит Панов. Верно, идёт слева немец, здоровый такой детина. Я жду, пока он не дойдёт до того места, где ему траншея до коленей. Бах - мимо, ещё раз - и опять промазала. Эх, снайпер липовый, а в магазине всего 3 патрона. Чуть не плачу от неудачи, да ещё стыдно перед командиром роты. Панов успокаивает: сейчас должен другой немец пойти, с поста. Так и есть. Минут через 10 идёт. Ну, тут у меня и магазин полон патронов. "Не зевай", - шепчет командир. Не промахнусь, думаю я, хотя руки трясутся, точно кур воровала. Дошёл фашист до намеченного мной места. "Бах !"   Есть, упал, лежит. Следила: долго не встанет - значит, убила. Командир роты хвалит. Люся в этот день осталась без "трофеев": фашисты стали осторожнее.

Так началась моя боевая жизнь. Идёт день за днём, когда удачный день, когда без результата. Обидно. Кажется, зря ем снайперский хлеб. А там опять поразила фашиста.

5 Марта. Убита Люся Массальская. Больше у меня не будет такой подруги. Везде нас видели вместе... Вот как это было. Утром мы пришли на нейтральную полосу. Ещё темно, в оптику ничего не видно, посидели в блиндаже у командира роты  ( мы жили от обороны в одном километре, где штаб ). Стало светать, и мы вышли. Я пошла влево по траншее, она - вправо. Накануне меня чуть не убил вражеский снайпер. Был поединок, но я победила, мне помогла пулемётная площадка, куда я быстро перешла из своей ячейки и открыла огонь, а он не ожидал моего перемещения, и я его "сняла". Накануне командир батальона капитан Фохтин приказал сделать мне новую ячейку. Да не дошла ещё до неё - услышала Люсин выстрел. Подбежала к Люсе, она вся в глине  ( в неё тоже стрелял немец ), смотрит в сторону гитлеровских позиций и говорит: "Фашист тащил кривую корягу, и я его подстрелила". Наверное, наши головы были видны из-за бруствера. Только я полезла после её слов "убила 10-го" в карман за махоркой, как раздался далёкий выстрел и Люся упала мне на руки. "Ой, Валя", - прошептала она - и всё... Хоронили её с оркестром. Я поклялась над гробом, что отомщу за Люсю.

8 Марта. Были бои местного значения. Наверное, в сводках от Советского информбюро о них ничего не сообщат.

23 Марта. Снова бои местного значения. Убит Панов. Жаль его, хороший командир и товарищ. Снялись с обороны на формировку. Я иду в 18-й стрелковый полк, обучаю снайпером. Занятия проходят хорошо. В батальоне меня уважают. Стоим на формировке в 18 километрах от передовой, в Смоленской области, в лесу...

Кончился Май. Я в своём полку. Скоро наступление, готовимся... Форсировали реку Неман. На той стороне убита Надя Кирьян. Как она любила цветы !   И в наступление пошла с венком на голове...

Польша. Деревень мало, больше хутора. Как им не скучно ?   Ведь хутор от хутора далеко: 3 - 4 и больше километров. Река Свислочь. Вот это бой, никак не можем вышибить немца, он на высоте, а мы внизу. И такая бомбёжка !   Загорелся сарай над оврагом, где мы жили. Я в этот момент была неподалёку от него. Там, в сарае, раненые горят, а высунуться нельзя: овраг самолёты обстреливают из пулемётов. Всё же выскочила из укрытия. Риту Поликарпову и Люду Кормщикову вытащила из сарая, тяжело их ранило. Оля Козлова убита. Многие погибли. Появились наши "ястребки", штурмовики, ну и дали же они фашистским стервятникам...

Прорвали оборону противника и опять пошли вперёд. Убит мой комбат Капитан В. В. Фатин, Герой Советского Союза. На похоронах я не была, но мне рассказывали, что и поляки плакали, прощаясь с ним. От Миши писем не получаю и не знаю, где он. Идём всё вперёд и вперёд. Скоро Восточная Пруссия...

28 Августа. В 5 часов вечера меня ранило. Стояли во втором эшелоне. Перед боем надо было проверить свои винтовки. Пристреляли, идём обратно, я немного сзади была. Вдруг снаряд как трахнет слева. Когда очнулась, стала кричать. Ко мне подбежали 3 бойца, вытащили из зоны обстрела... Операция под уколами. Одели шину и понесли в дом. Всю ночь мучилась, не уснула. Утро. Отправка на машине в госпиталь - 18 километров по разбитой дороге. Я стонала, боль невыносимая. В госпитале спрашивают домашний адрес, а я не помню. Больше 5-ти дней после новой операции была без памяти.

6 Сентября 1944 года. Боли особой нет. Хирург сказала, что произведена резекция коленного сустава. Ходить буду через 8 месяцев...

7 Марта 1946 года. 2 года назад в этот день мы хоронили Люсю. Милая Люся, я помню тебя всегда. Сколько же хороших людей мы потеряли в войну !   Для каждого из вас у меня в сердце найдётся место...

Воспоминания Валентины Алексеевны Ивановой   ( во время войны - Гвардии старшина Меркулова, кавалер ордена Славы 3-й степени ), опубликованы в книге Е. Никифоровой - "Рождённая войной". Издательство "Молодая гвардия", 1985 год. После войны В. А. Иванова работала в Новосибирске. Свою дочь ( у Валентины Алексеевны есть ещё и сын ) она назвала в память о фронтовой подруге - Люсей.