Кошевая  (Ушакова)  Анна Андреевна

Село наше Будённовка, расположенное на юге Казахстана в Джамбулской области, большое. Колхоз - миллионер, награждён орденом Октябрьской Революции. Хозяйство построило для ребят четырехэтажную школу, и я в ней учительствую. А в школе, в разных классах, 1440 учащихся. Весёлые мальчишки и девчонки, трудолюбивые, хорошо одетые... Часто бывает так: смотрю я на них, а размышляю о другой школе, о своих боевых подругах, которые ради будущей жизни, не думая о славе, шли со снайперской винтовкой в руках на запад.

Как живую вижу перед собой Аню Комякову. Среднего роста, светловолосая, немного полноватая. До войны Аня была учительницей. Наверное, поэтому умела найти подход к каждой из нас. И относилась к нам по-матерински... Погибла она при выполнении боевого задания.

Была ещё у нас одна Аня - Гремут. Ходила вперевалочку, как уточка. Где-то рядом служил её муж - офицер. Погибла в последние дни войны.

У Марии Коростелёвой был строгий вид. Полная, большеглазая, с густыми чёрными бровями. Мы её называли сестрой - хозяйкой: уж больно любила Мария вязать, всем подшивала воротнички, чинила одежду. Мы на привале отдыхаем, а Мария за работу... Погибла.

Смертью храбрых пали Клава Чистякова, Вера Шатрова... Живой вернулась с войны Юлия Смирнова, маленькая, шустрая, весёлая. И Лида Сурнина дожила до победы, а Манон Сагамонова - нет.

Я часто останавливаюсь у входа в свою школу, чтобы повстречать девочку, похожую на Манон. Такая же она резкая в движениях, стремительная. А Манон была ещё очень смелой, мстила врагу за кровь наших людей умело и отважно.

Вспоминаю я частенько нашу с Аней Комяковой первую "охоту". Получили приказ уничтожить фашистского снайпера. Гитлеровцы вели себя нагло - мы уложили 4-х, однако задание не выполнили в тот день: вражеского снайпера обнаружить не сумели. И лишь на другой день, к обеду, я сняла его первым выстрелом.

И вторую "охоту" хорошо помню. Она была столь успешной, что командир полка наградил меня 10-дневным отпуском в Москву, в школу. Но у меня в столице не было родственников, а Комякова - из Подмосковья, и я попросила командира полка дать отпуск моей напарнице. Она его заслужила не меньше...

Иногда я надеваю ордена Красного Знамени, Красной Звезды, Славы 3-й степени и рассказываю своим ученикам о войне, о боевых подругах. Какой-нибудь эпизод описать можно, а вот как раскрыть перед ребятами духовную красоту моих боевых подруг ?   Это труднее. Под Минском я слышала, как плачет от боли хлеб на поле, которое терзали разрывы снарядов. И я там горько плакала, потому что в схватке с фашистами на краю этого поля погибла Манон, бывшая в то время моей напарницей. Она подняла нас в атаку на врага, прятавшегося в лесу. Силы были неравные, однако мы бросились вслед за нею...

Рассказывать ли ученикам о своих слёзах ?   Наверное, не надо ничего скрывать. Страдания ведь тоже обучают. Человек становится чище сердцем, возвышенней. Так ведь, да ?

Не один раз я говорила своим ученикам о радостных днях победы. Кончилась война, мы едем домой - Юлия Смирнова, Валя Караваева, Лиза Сурнина... Однако о том, как в родном селе мать Нины Пасашниковой долго принимала меня за свою погибшую дочь - мы были похожи, - я всё-таки промолчу. Это тяжело переносить даже мне, прошедшей немало военных дорог...

Село наше Будённовка большое. Колхоз богатый. Школа хорошая. В моей семье, кроме сына Виктора, все учителя: муж Николай Фёдорович, дочери Надежда и Елена. А Виктор - водитель автобуса. Они, конечно, тоже знают о моих боевых подвигах, о том, как, не думая о славе, шли с боями девчата - снайперы на запад. Я хочу, чтобы все дети не забывали о тех, кто подарил им жизнь и мир.