Александр Покрышкин. Знаменитый лётчик - истребитель, командир - новатор, трижды Герой Советского Союза, гордость и слава России, великий сын Русского народа. Его имя известно каждому, кто помнит о своих корнях и чувствует неразрывную связь с её великим прошлым. К сожалению, сейчас имя Покрышкина оказалось втянуто в мутный водоворот всяческих "разоблачений" и "развенчаний". Чего только не возвели на него: и не герой он, и не новатор воздушного боя, и побед одержал не 59, как считалось ранее, а меньше и тому подобное.

Разбор подобных обвинений  ( при ближайшем рассмотрении - весьма беспомощных и бездоказательных )  заслуживает отдельного разговора. Коснёмся лишь одного аспекта проблемы - вопроса о боевом счёте аса. В вышедшем недавно справочнике "Советские асы. 1941 - 1945. Победы сталинских соколов."   ( издательство "ЯУЗА - ЭКСМО", 2008 год. )  его автор - составитель М. Ю. Быков утверждает, что цифра в 59 воздушных побед  ( включающая в себя самолёты, сбитые Покрышкиным лично и в группе )  "не подтверждается документами" Центрального Архива Министерства обороны РФ. Этим он как бы намекает, что эта цифра - плод или ошибки, или приписки, или деятельности советской пропаганды. И приводит другую, по его мнению, правильную: 46 самолётов, сбитых Покрышкиным лично, и 6 в группе. Но и здесь Быков делает оговорку, замечая, что цифра в 6 личных и 6 групповых побед, занесённых на боевой счёт лётчика по результатам боёв 1941 - 1942 гг., "официальными документами" тоже не подтверждается.

Вообще, сам справочник - книга информативная и нужная, и за проделанный М. Ю. Быковым огромный труд по установлению советских лётчиков - асов и систематизации их боевых счетов, ему надо совершенно искренне сказать большое спасибо.

К сожалению, сборник содержит в себе немало лакун и откровенных ошибок. Это стало ясно, когда в ходе работы в ЦАМО удалось найти материалы, уточняющие боевые счета почти 150 пилотов советских ВВС... Рецензию на сборник лучше отложить до отдельной статьи. Здесь же просто приведём один пример. В сборнике присутствуют сведения о 33 лётчиках, воевавших в составе "покрышкинского" 55-го истребительного авиационного полка  ( с марта 1942 года - 16-го Гвардейского )  и ставших там асами. При этом, неточности имеются в отношении 26 человек. У 22 неверно указано количество их побед, по отношению к 2-м допущены ошибки в типах уничтоженных ими самолётов, и ещё у 2-х отсутствуют уточнения относительно их некоторых побед  ( хотя в архивных делах подобная информация имеется ). То есть уточнения требуются в более чем 78% случаев !   Да и самих асов должно быть не 33, а 34...

Боевой счёт Покрышкина тоже нуждается в таком уточнении. Возьмём конкретный пример - бой, который он провёл 29 мая 1943 года, в разгар знаменитого Кубанского воздушного сражения. Помогут нам в этом документы 16-го ГвИАП: "Журнал боевых действий"  ( далее - ЖБД ), "Журналы учёта сбитых самолётов противника" 16-го ГвИАП  ( далее ЖУСС ), итоговые отчёты о боевой работе полка, а также оперативные сводки  ( далее - ОС )  216-й смешанной авиадивизии, в которую этот полк входил. У Быкова значится, что в тот день Покрышкин сбил один немецкий бомбардировщик Ju-88, который упал возле станицы Варениковской.

26 мая началась третья фаза Кубанской битвы. Войска 56-й армии начали наступление с целью прорыва к Новороссийску и освобождения всего Таманского полуострова. В ответ немецкая авиация приступила к нанесению массированных бомбовых ударов по нашим войскам. В воздухе опять, как в апреле - начале мая, разгорелись жаркие бои.

29 мая в 9 часов 20 минут утра на прикрытие наземных войск в районе ушла четвёрка под командованием Покрышкина. Стоит остановиться на погодных условиях, определивших течение боя. Над линией фронта стояла многоярусная облачность: севернее станиц Киевское, Крымская и Варениковская  ( над нашей территорией ) - с просветами, юго - западнее их  ( над территорией противника) - сплошная. Нижняя кромка облаков порядка 300 - 400 метров, видимость 6 - 8 километров.

Кроме капитана Покрышкина в вылете участвовали лейтенант Старчиков и младшие лейтенанты Малин и Торбеев. Двое первых уже имели на своём счету сбитые самолёты противника  ( Старчиков даже успел стать асом ), у Торбеева побед ещё не было. При подходе к району прикрытия над станицей Киевское наша четвёрка заметила 3 группы бомбардировщиков Ju-88 и He-111. Первая группа в количестве 8 "Юнкерсов" уже приступила к бомбёжке наших позиций севернее станицы Крымская. И бой начался. Обратимся к "Журналу боевых действий" 16-го ГвИАП, где он описан подробно.

"Гвар. к-н Покрышкин по первой группе произвёл атаку, в результате атаки подбил одного ведущего и одного ведомого Ю-88. Атаки производил с короткой дистанции. С-ты пр-ка беспорядочно сбросили бомбы на развороте и ушли на запад в левом развороте. Оба подбитых Ю-88 зашли в облачность, преследовать  [ их Покрышкин ]  не стал. После чего к-н Покрышкин атаковал вторую группу Ю-88 в кол-ве 6 с-тов, которые заходили с запада на Киевское. В результате атак две группы  [ Покрышкин ]  рассеял и начал преследовать 1 Ю-88 до самых облаков. В это  [ время ]  увидел третью группу Ю-88 в к-ве 5 с-тов, пикирующих с юга на цель восточнее Киевское. Капитан Покрышкин пошёл на них в атаку, в результате пулемётно - пушечным огнём зажёг правый мотор 1 Ю-88. С-т пр-ка ушёл с зарыванием и горящим мотором в облака в районе Варениковская.

После этого гв. к-н Покрышкин начал атаковать второго Ю-88, на котором расстрелял стрелка. В это время был атакован 2 Ме-109. Ввиду полного израсходования боеприпасов, пикированием ушёл в облака, вышел на свою территорию и произвёл посадку на своём аэродроме".

Итак, в ЖБД зафиксировано 4 успешные атаки по бомбардировщикам, все из которых произвёл Покрышкин. При этом один самолёт был фактически отнесён к сбитым, 2 - к подбитым, судьбу которых из-за облачности проследить не удалось, и ещё один получил порцию свинца, заставившую замолчать его пулемёты. А что же говорится в "Журнале учёта сбитых самолётов противника" 16-го ГвИАП ?   Там значится, что в указанном бою Покрышкиным был сбит Ю-88, упавший возле Варениковской   ( подтверждён Старчиковым и Торбеевым ) - то есть, тот самый третий обстрелянный лётчиком самолёт. Казалось бы, прав Быков, но... Но в том же ЖУСС двумя страницами позже  ( сразу после сведений об июньских победах лётчиков полка )  есть запись ещё об одном "Юнкерсе", сбитом Покрышкиным в том бою, и упавшем в 2-х километрах западнее хутора Евсеевский, о чём в штабе 16-го Гвардейского ИАП имелось подтверждение из комендатуры воинской части № 39508.

В том, что подтверждение поступило в полк не сразу, нет ничего экстраординарного. Примеров того, что иной самолёт засчитывался позже  ( спустя дни, недели, а иногда и месяцы )  было немало, в том числе в истории 16-го ГвИАП. Далеко не все сбитые самолёты противника, даже упавшие на своей территории, могли быть обнаружены. Они могли лежать в труднодоступной местности: в горах, в лесу, болоте, укрытые за высокой травой и кустарником, на минных полях  ( на что, к примеру, указывалось актах и докладах трофейных команд и создаваемых при штабах авиасоединений специальных комиссий, в задачу которых входил поиск сбитых самолётов противника ). Порой в районе отсутствовали войсковые части, которые могли дать подтверждение . Что уж говорить о тех самолётах, которые падали за линией фронта или в море, да ещё если бывали сбиты в одиночных боях, без свидетелей !   Но в данном случае подтверждение штаб 16-го ГвИАП всё же получил, и потому по итогам того боя Покрышкину засчитали не один, а 2 Ju-88.

Почему же Быков не отметил вторую победу ?   Может, просто просмотрел ?   Такое вполне могло бы случиться, если бы не одно обстоятельство. В сборнике он приводит победу Покрышкина над Ме-109, одержанную пилотом 31 мая 1943 года в районе Крымской. Но упоминание о ней имеется только в ЖУСС, причём на той же самой странице и в том же самом месте, что и запись о втором "Юнкерсе", сбитом возле Евсеевского !   А это означает, что Быков не мог не видеть запись о втором сбитом Покрышкиным Ju-88 !   Выходит, забыл указать. А может, просто проигнорировал ?

После заочного общения с самим составителем пришлось, к сожалению, убедиться, что не просмотрел, а именно проигнорировал. А вернее всего, изначально ошибся, а потом  ( по какой-то причине не желая признавать это )  стал упорствовать, отвергая факты и считая, что это записи об одном и том же бомбардировщике. И в качестве "доказательства" приводя надпись, сделанную в ЖУСС напротив первой записи - о бомбардировщике, сбитом в районе Варениковской. Там очень меленькими буковками даже не написано, а еле - еле нацарапано "не сбивал".

Однако при внимательном рассмотрении  ( и при малейших источниковедческих навыках )  становится ясно, что сделана эта робкая надпись была не в годы войны и не штабным работником, ведшим данные документы. В ЖУСС действительно вносились исправления, но делались они совсем не так. Скажем, сбитый Тетериным 29 апреля 1943 годла FW-190 был решительно зачёркнут и исправлен на Ме-109. Так же решительно и тем же почерком была зачёркнута запись о том, что "Мессер" 2 сентября того же года сбил Клубов  ( заменён на Голубева ). А Ме-109, сбитый Покрышкиным 9 апреля 1943 года был вписан рукой того же самого писаря, что вёл ЖУСС. Или же допущенные ошибки и неточности затирали бритвой  ( как в случае с боем 30 мая 1944 года, когда тип сбитых самолётов противника понадобилось исправить с Hs-129 на Ju-88 ). Аналогичная ситуация и с ЖБД. То есть, все исправления в документацию вносились той же самой рукой и притом - твёрдо.

В данном же случае запись о сбитом не вычеркнута и не затёрта. А надпись "не сбивал" еле - еле нацарапана, притом совсем другим почерком и другими чернилами, не использовавшимися ни при ведении ЖУСС, ни ЖБД, ни прочих рукописных документов. Более того, сделана она не перьевой ручкой с соответствующими чернилами  ( что характерно для этих документов ), а шариковой, вошедшей в широкое употребление в более поздние времена. Кем была сделана надпись - утверждать наверняка не стоит  ( об этом можно поговорить отдельно ), но предположить вполне можно. Она сделана тем же  ( или очень похожим на него )  почерком и теми же чернилами, каким в строку за 6 мая был вписан Ме-109 лётчику Г. А. Речкалову   ( реально сбитый им, но не засчитанный полком в 1943 году )  и какими он делал пометки в документах и расписывался в листе использования документов. В любом случае ясно одно: это сделал не тот человек, что вёл ЖУСС и ЖБД !

Иными словами, эта надпись сделана не в 1943 году, другим человеком и, очевидно, с другими целями. А значит, не может служить хоть сколько - нибудь весомым опровержением одной из побед Покрышкина. Ну а второе утверждение Быкова - о том, что первый "Юнкерс"  ( упавший у Варениковской )  был позже подтверждён наземной частью  ( только почему-то указавшей район падения как хутор Евсеевский )  и потому это один и тот же самолёт, и вовсе надуманны. Подтверждения летавших экипажей уже было достаточно для того, чтобы засчитать самолёт. От Евсеевского до Варениковской - 40 км, и к тому же, никакая воинская часть не могла бы подтвердить самолёт, упавший возле Варениковской - ведь это была немецкая территория. Таким образом, летавшие экипажи  ( Старчиков и Торбеев )  и наземная часть подтвердили 2 разных самолёта, упавших в 2-х разных местах и по разные стороны линии фронта.

И это ясно уже по записи в одном из ЖУСС  ( за апрель - август 1943 года ). А ведь сведения об этих "Юнкерсах" имеются и в других полковых документах. В том же ЖУСС  ( но уже во втором из них, за сентябрь - декабрь того года )  есть итоговая таблица, в которой указано количество и типы самолётов противника, сбитых каждым лётчиком полка с 9 апреля по 31 августа 1943 года включительно. Из неё следует, что за указанный период на боевой счёт Покрышкина было занесено 3 Ju-88. Одного он сбил 17 августа, уже в ходе боёв за Донбасс, а вот 2 других - над Кубанью. За второго "Юнкерса", как и полагалось, лётчику было выплачено денежное вознаграждение. Наконец, в таблице "Потери противника по месяцам", представленной в полковом "Отчёте о боевой работе и учебно - боевой подготовке за 1943 год", тоже присутствует этот "Юнкерс"  ( согласно записи в ЖУСС, помещён в графе за июль ).

Итак, абсолютно точно установлено, что 29 мая 1943 года Покрышкин одержал не одну, а как минимум, 2 победы. Почему как минимум ?   Да потому, что есть документальное подтверждение и на 3-й сбитый им в том бою Ju-88. И содержатся они в оперативных сводках штаба 216-й САД.

Прежде чем обратиться к соответствующей сводке  ( № 151 от 29 мая 1943 года ), надо коснуться одного момента. Дело в том, что документы, составлявшиеся в штабе полка и штабе дивизии  ( которой этот полк принадлежал ), далеко не всегда тождественны, даже если речь в них идёт об одном и том же боевом дне или эпизоде. Многие победы, засчитанные штабами полков, отсутствуют в дивизионных документах  ( оперативных сводках, итоговых ведомостях ). И наоборот, есть немало случаев, когда командование полка не засчитывало победу, а командование дивизии - засчитывало.

Сопоставляя документы 16, 42, 57, 100 и 104-х Гвардейских авиаполков, в 1943 году входивших в состав 216-й САД  ( позже ставшей 9-й ГвИАД ), удалось насчитать как минимум 68 случаев, когда штабы полков засчитывали ту или иную победу, а в документах дивизии, она отсутствовала. И свыше 30 обратных примеров. В 16-м ГвИАП такие случаи имели место в отношении боевых счетов Фадеева, Речкалова, Покрышкина, Козлова, Паскеева, Степанова, Лукьянова и ряда других лётчиков. Нередки такие случаи были в 1944 и даже в 1945 годах.

Бой 29 мая не стал исключением. В оперативной сводке штаба 216-й САД значится, что в результате боёв с бомбардировщиками противника, прикрытых истребителями, четвёркой "Аэрокобр" был сбит Ju-88 и ещё 2 подбито. "Сбили: капитан Покрышкин 1 Ю-88, самолёт пр-ка упал горящим северо - восточнее Киевское" и "группой: подбито 2 Ю-88, падение самолётов противника не наблюдали".

Здесь тоже говорится о 3-х результативных атаках - одном сбитом   ( Покрышкиным )  и двух подбитых "Юнкерсах". Но место падения сбитого самолёта совсем не то, что указано в документах полка. Почему в ОС указано, что сбитый бомбардировщик упал северо - восточнее Киевского ?   Ошибка это или же нет ?

Конечно, полностью нельзя сбрасывать со счетов, что здесь могла иметь место ошибка. Допустим, если бы вместо "северо - восточнее Киевского" стояло бы "северо - западнее", можно было бы посчитать, что речь идёт о Ju-88, сбитом возле Варениковской. А возможно, что радиостанция наведения зафиксировала момент падения того же самолёта, что упал у Евсеевского. Но может ли кто-то доказать, что это было именно так и что это - один и тот же самолёт ?   Сделать это невозможно, ведь такие утверждения - не доказательство, а всего лишь предположение. Может, всё обстояло иначе: на радиостанции видели, как самолёт упал, а на место его падения съездил офицер и зафиксировал этот факт. Тоже предположение, но опровергнуть его нечем.

Проверить и ту, и другую версию и утверждать, что запись о сбитом северо - восточнее Киевского "Юнкерсе" - это ошибка, мы сейчас не можем. Вообще, воздушная победа - вещь вроде бы реальная, но по целому ряду причин, обусловленных самой спецификой воздушного боя, почти нематериальная, ускользающая. Судить о ней могли лишь участники боя. На земле, в штабах уже имели дело с вторичными свидетельствами - донесениями участников боя, поступавшими от наземных войск подтверждениями, реже фотоконтролем и осмотром места падения сбитого самолёта   ( что удавалось далеко не всегда ), на основании которых и заносили победу на счёт лётчика и части. Нам же приходится иметь дело лишь со скупыми строчками дошедших до нас документов, где победа сводится к 3-м параметрам: дате и времени, типу сбитого самолёта и месту его падения.

По дате вопросов нет. Источники указывают на 3 результативные атаки. То же и в отношении типа поверженного противника: это были Ju-88. Остаётся третье - место падения. Но и оно не всегда может внести ясность. Порой для нескольких однотипных вражеских самолётов, сбитых в одном бою, указывался один и тот же район или населённый пункт. Скажем, место падения 4-х  ( из 8 )  Ме-109, сбитых группой Покрышкина 12 апреля, указано как "восточнее Абинской"; для 6 Ме-109, одного Ju-87 и одного FW-190, сбитых группой Фадеева 17 апреля, это район совхоза Мысхако; а для 4 Ю-88 и 3 Ме-109, сбитых группой Фёдорова 27 сентября того же 1943 года, это Большой Токмак.

На Кубани бои велись на небольшом пространстве и носили массовый и затяжной характер. Узкий участок фронта с высокой плотностью населения предполагал привязку места падения самолёта к ближайшему из них. В данном случае все населённые пункты разные. От самого восточного из них - хутора Евсеевский до станицы Киевское   ( строго на запад )  около 20 километров, от последней до Варениковской   ( на северо - запад ) - ещё 20  ( и между ними находятся другие населённые пункты, к которым могла быть осуществлена привязка ). В условиях того района боевых действий это расстояния весьма значительные.

Итак, мы располагаем той информацией, что имеется в документах. А она такова. И полк, и дивизия отметили 3 результативные атаки, которые, согласно ЖБД, произвёл именно Покрышкин. Только сбитыми посчитали разные самолёты, поскольку данные о них штабы 16-го ГвИАП и 216-й САД получили разным и независимым друг от друга путём и от разных же источников. Значит, другая локализация падения Ju-88, отмеченная в сводке дивизии, является серьёзным   ( и по сути, уже неопровержимым )  доказательством того, что речь в ней идёт не о каком-то из 2-х "Юнкерсов", засчитанных полком, а о совершенно другом самолёте.

Сам Покрышкин тоже считал, что сбил 3-х бомбардировщиков. В своих воспоминаниях он подробно описал тот бой, в котором едва не погиб  ( в последний момент он увидел атакующих его "Мессершмиттов" и на безоружном самолёте сумел от них оторваться ). Это описание вполне совпадает с тем, что имеется в ЖБД.

А что же остальные участники боя ?   Как следует из ЖБД, младший лейтенант Малин "вёл в/бой с 3 Ме-109 в районе Мингрельская. По докладам лётчика 1 Ме-109, атакованный в лоб, задымился и пошёл с курсом 2700. По предположению лётчика, Ме-109 подбит, требуется подтверждение"   ( не был засчитан ). Данные о действиях лейтенанта Старчикова отсутствуют, за исключением того, что он был сбит  ( кстати, Покрышкин писал, что Старчиков в первой атаке сбил ещё одного "Юнкерса" ). В конце боя он был подожжён "Мессерами", на горящем самолёте перетянул линию фронта, покинул самолёт с парашютом и вскоре вернулся в полк. Младший лейтенант Торбеев "производил атаки по первой группе Ю-88, атаки произвёл две, при выходе из боя с набором высоты встретился с Ме-109, которого стал атаковывать. Ме-109 из-под атаки ушёл с набором высоты. При выходе из облачности Ме-109 был атакован 2 Як-1 севернее Крымская. По докладу лётчи-ка, Ме-109 пошёл дымящим со снижением, по его предположению Ме-109 сбит".

Этот "Мессер" был засчитан пилотам 42-го ГвИАП  ( отличился младший лейтенант Леско ). Но в том, что вражеский истребитель был сбит, есть и заслуга Торбеева. И вообще, хотя Малин, а потом и Торбеев, оторвались от группы, именно они на какое-то время сковали истребителей прикрытия, что позволило Покрышкину беспрепятственно атаковать бомбардировщиков и сбить 3-х из них.

Дальнейшая судьба участников того боя сложилась по-разному. Николай Старчиков закончил войну командиром эскадрильи, Героем Советского Союза, имея на счету 17 самолётов противника, сбитых лично, и 2 в группе. Александр Торбеев тоже встретил Победу с родным полком, одержав к тому времени 9 личных побед. А вот Юрий Малин, в бою 29 мая в одиночку сковавший 3-х немцев, сложил голову уже на следующий день. Недолго довелось ему повоевать. В 16-й ГвИАП он пришёл в конце апреля 1943 года из 45-го ИАП той же дивизии. Этот полк на некоторое время был выведен из боёв на отдых  ( оставаясь при этом на фронте ), а группу молодых пилотов  ( среди них, кстати, был и Торбеев, успевший сделать 2 боевых вылета в 45-м ИАП )  передали в 16-й Гвардейский ИАП, понесший в апрельских боях чувствительные потери. К тому времени Малин уже успел сделать первые вылеты и открыть счёт, сбив 21 апреля "Мессер". В новом полку он сразу заявил о себе, в двух вылетах 27 мая сбив Ме-109 и Не-111. Свою 4-ю победу, оказавшуюся последней, он одержал 29 числа - но в другом вылете.

А на следующий день молодой, но быстро набиравший силу пилот, выполнив к тому времени уже 2 вылета, разбился а авиакатастрофе. На самолёте отказал автомат винта. Малин пошёл на посадку, но на 4-м развороте на высоте 50 метров потерял скорость и свалился в штопор. Юрий Малин был ещё жив, с тяжёлыми травмами его доставили в госпиталь, где после операции на следующий день он скончался. За 2 дня до этого в авиакатастрофе погиб ещё один лётчик полка - Иван Степанов, сбивший на Кубани 9 самолётов противника и часто летавший ведомым у Покрышкина. А битва уже подходила к концу...

Но вернёмся к бою 29 мая 1943 года. Сопоставим известные данные   ( нашей стороны )  и посмотрим, как же развивались события. Враг обнаружен, и Покрышкин повёл свою четвёрку в атаку. В облаках оторвался Малин, закрутивший карусель с тройкой "Мессеров". Удар по первой группе бомбардировщиков нанесли трое, из них удачными оказались 2 атаки Покрышкина. Один сбитый им Ju-88 упал в глубине нашей обороны, западнее хутора Евсеевский  ( подтверждение наземных частей поступило позже ), второй падает северо - восточнее Киевского, на самой линии фронта  ( подтверждён штабом дивизии в тот же день ). "Юнкерсы" разогнаны.

Далее Покрышкин атакует вторую группу, а затем - третью, заставляя их отказаться от своей задачи. При этом он сбивает 3-й бомбардировщик, упавший, по докладам Старчикова и Торбеева, возле Варениковской, уже на немецкой территории   ( зачтён в тот же день полком ). После этого Торбеев был атакован "Мессерами" и оторвался от остальных. Покрышкин атакует четвёртый "Юнкерс"  ( и небезуспешно ), но у него кончаются боеприпасы. В это время "Мессерам" удаётся поджечь "Аэрокобру" Старчикова. Сам Покрышкин тоже чуть не был сбит парой Ме-109, но вовремя их заметив, выходит из-под удара и уходит на свой аэродром.

Бой закончился со счётом 3:1 в нашу пользу  ( и все наши лётчики остались живы ), что само по себе хорошо. Бомбёжка была сорвана, наземные войска - прикрыты. Учитывая же, что с нашей стороны в бою участвовало всего 4 истребителя, а с немецкой - до 20 "Юнкерсов" и "Мессеров", этот неравный бой нельзя не признать успешным. "По оценке   [ радиостанции наведения ]  "Лисица-1", экипажи задание выполнили хорошо", лаконично записано в ЖБД полка.

Ну, а для Александра Покрышкина это был хоть и один из самых трудных, но одновременно и самых результативных боевых вылетов за всю войну. Сбил он в тот день не один, как значится в составленном М. Ю. Быковым сборнике, и даже не 2  ( как указано в полковых документах ), а 3 бомбардировщика Ju-88: