Первый воздушный бой за Одером

Наземные войска теснили врага и быстро продвигались вперёд. Аэродромы наши приближались к границам Германии. Польша почти вся пройдена. Последний аэродром на польской территории. Лётчики готовились к полётам в Германию. Последние дни в воздухе было спокойно.

Танкисты генерал - полковника Рыбалко довольно далеко отодвинули аэродромы немцев. Мы занимались штурмовкой дорог, переправ и вели разведку, но о воздушном противнике не забывали. Вспоминали и разбирали с самой серьёзной критикой все прошедшие бои. К тому же ещё и погода закапризничала - целую неделю шёл дождь. Лётчики в землянке тренировались на тренажере и старались определить ракурс и дистанции до "противника". Проверили пристрелку оружия на самолётах.

Аэродром раскис; грунт оттаял и самолёты по самые полуоси ушли в землю. Взлететь с такого аэродрома было невозможно, даже рулить было нельзя. Мы получили новый аэродром для базирования. Стал вопрос, как перебазироваться на новый аэродром. Инженер полка Каплуновский предложил перебраться на "колесах". Решил попробовать на моей эскадрилье. Отняли плоскости, хвосты самолётов укрепили на автомашинах. Вместе с ними поместили и плоскости, положив между ними чехлы. Когда эскадрилья была готова к перебазированию, лётчики заняли место рядом с шоферами и мы медленно двинулись.

Через 4 часа машины были уже в Германии. Границу переехали, а не перелетели. Ночью было странно смотреть на такую колонну. Ночью же техники собрали 10 машин, а на рассвете загудели моторы. Я повел шестёрку на "охоту" уже с нового бывшего немецкого аэродрома. Маршрут на переправу. И вот здесь, южнее города Глогау, произошёл первый мой воздушный бой над Германией. Через переправу непрерывным потоком двигались наши войска. Идя по реке с юга, я заметил вдали 8 FW-190. Высота у нас была больше, чем у немецких истребителей. Мы сближались с противником с его стороны. Я решил атаковать звеном, имея пару в прикрытии, и передал об этом Глинкину. Получилось так, что мы и атаковали двух задних FW-190, как только они стали перестраиваться в цепочку. Внезапность подхода и атаки во многом способствовала нашему успеху. "Фоккеры", заметив нашу атаку, неприцельно сбросили бомбы.

Атакуя ближний ко мне FW-190, я старался подойти к нему близко, зная, что сейчас за мной следят мои товарищи и верят в меня, а мой успех в атаке даст им особый "огонек", столь нужный в этом бою. Моя первая атака была безошибочной. Вслед за неприцельно сброшенными противником бомбами упал на землю и FW-190, сбитый мною. Остальные "Фоккеры", развернувшись "веером", разделились на пары.

Выходя из атаки, я приказал ведущему другой пары атаковать ближние к нему самолёты FW-190. Различить ведущего немцев нельзя было никак. Все смешались. Как только пара "Фоккеров", заканчивая боевой разворот, очутилась под парой Глинкина, последний удачно атаковал её и сбил ведущего пары. Ведущий пары FW-190 выпрыгнул с парашютом.

Бой складывался хорошо. "Фоккеры", разойдясь "веером", попали под огонь верхней пары и дальше в высоту не пошли. Наша же шестёрка истребителей, все время атакуя немцев, не давала им возможности собраться вместе и тем более набрать высоту.

В этом бою не было ничего случайного или ненужного. Бой проходил организованно с нашей стороны. Конечно, было трудновато драться шестёрке против 12, но каждый из 6 наших лётчиков уже "видал виды". За мною атаковал Глинкин. Они вдвоём с ведомым крепко зажали немца в "клещи" и сбили его. В воздухе заблестел купол парашюта. Но в это время над Глинкиным уже повисли два "Фоккера". Заметив это, я изо всех сил старался выручить товарища, но даже форсаж мотора мне не помог. Зато в этот момент Глинкину помогла верхняя пара. Я торопил Пчёлкина, находящегося сверху. Когда Глинкин "рванул" машину вверх, "Фоккер" пошел за ним, но в хвосте у него уже был Пчёлкин с напарником Сорокиным. Они перехватили FW-190 и прицельной очередью сбили его. Немец вспыхнул. На сердце сразу стало весело и мы навалились уже всей шестёркой на остальных FW-190. После этого боя 5 немецких истребителей нашли себе могилу за рекой Одер.

Наша шестёрка возвращалась домой невредимая. У меня впервые за рекой Одер прилипла к спинке сиденья рубашка. Наши самолёты шли в четком строю. Первый бой в логове врага и первая победа на немецкой земле !   Было доказано ещё раз суворовское правило, что "воюют не числом, а уменьем".