В. Г. Серов глазами военного журналиста

Владимир Серов считал себя неудачником: шла война, а он был далеко от фронта - на тыловом аэродроме авиационного училища. Когда ранней весной 1942 года прибыл в полк - тоже не повезло: машин для лётчиков не хватало. А потом полк и вовсе остался без самолётов, причём не кто иной, как он, сержант Серов, потерял самую последнюю машину.

В полку оставалось всего 2 самолёта, на которых летали по очереди. И вот в районе станции Новый Быт, расположенной на Линии Мга - Волхов, появились немецкие самолёты. Вылетели Пётр Лихолетов и Владимир Серов. Как раз подошла их очередь.

Томившиеся от вынужденного безделья лётчики собрались на командном пункте вокруг радиостанции. В репродукторе сквозь потрескивание и писк раздавались обрывки фраз. Даже по ним было ясно, что ребята ведут нелёгкий бой. Стараясь говорить отчётливее, командир полка поминутно вызывал ведущего пары Лихолетова. А он не отвечал. И вдруг послышался басок Серова:

- Лихолетов жив, а я умираю...

Трудно было предположить, что это просто шутка Серова. Однако ничего, кроме этой странной фразы, командир не добился от молодого лётчика. И вот почему.

Смелой лобовой атакой Лихолетов зажёг один "Мессер", но и сам был сбит. Ему пришлось прыгать с парашютом. Противник и после этого не отвязался от него. Защищая командира, Серов кружил над плавно опускающимся парашутистом. Тогда Ме-109 набросились на Серова. И как раз в этот момент, когда молодой лётчик отбивался от 4 вражеских истребителей, он услышал голос командира. Вот тогда - то Серов и ответил скороговоркой:

- Лихолетов жив, а я умираю...

Самолёт Серова тоже загорелся, и молодому пилоту пришлось прыгать вслед за своим командиром. Правда, сбить вражеский истребитель Серов всё же успел.

Через несколько часов наши лётчики вернулись на аэродром пешком. Они пришли мрачные, и никто, конечно, не острил над их необычным возвращением. Всех угнетала мысль о том, что теперь даже по очереди не на чем летать...

Сидеть без дела пришлось недолго. Вскоре полк отправили в тыл за новыми машинами. И особенно радостным было то, что предстояло получать новые истребители Ла-5, о которых уже шла хорошая слава.

Единственное, о чём жалел Владимир Серов, это о времени, которое уйдёт на получение новых боевых машин и их освоение. Зато уж потом он с лихвой наверстал эти дни. Он лично сбил 40 вражеских самолётов - больше всех на Ленинградском фронте !

Возвращаясь, бывало, на аэродром с очередной победой, Серов ещё из кабины кричал своему механику старшине Климову:

- Климыч, ещё одного гада свалил !   Считай за двоих...

Серов говорил это не для красного словца. Он знал, как переживает старшина Климов трагедию своей родной Тарасовки. Половину деревни немцы сожгли, односельчан - кого расстреляли, кого угнали в Германию. Мать и сестрёнка Климова чудом спаслись - уже по дороге сбежали в лес.

Владимир Серов в кабине своего истребителя Ла-5.  1944 год.

Когда была освобождена Смоленская область и механик узнал о том, что натворили немецкие солдаты в Тарасовке, он захотел уйти на передовую. Серов сказал ему:

- Ты и здесь, Климыч, воюешь как следует. Мои победы - твои победы.

Потом попросил у механика его фотографию и приклеил на видном месте в кабине самолёта:

- Теперь ты и в бою со мной. Вместе будем мстить за твою Тарасовку, за твоих земляков.

А возвращаясь с победой, обязательно говорил ему:

- Считай за двоих, Климыч...

Неспокойно было и на душе самого Серова. В его родой станице Курганной тоже были немцы. И вот наконец и он, так же как механик, получил долгожданную весточку. Она оказалась такой же горькой... С тех пор, Серов воевал ещё злее.

8 Февраля 1944 года Владимир, как он сам говорил, "бросил к ногам нашей наступающей пехоты два немецких самолёта". Первая победа, одержанная в этот день, досталась ему сравнительно легко - дрались 2 на 2. Во втором бою было уже труднее - 3 нашим лётчикам пришлось драться против 38 вражеских самолётов. Один "Юнкерс" Серов сбил, остальных наши ребята разогнали, не дав им прицельно отбомбиться.

За пять первых дней Апреля 1944 года он сбил 4 вражеских самолёта, а 21 Апреля - сразу 3...

Никто из ленинградских лётчиков, даже самых самолюбивых, не упрекнёт меня в преувеличении, если я скажу, что Владимир Серов был всеобщим любимцем не только в своём полку. Его знали во многих авиационных частях, радовались его успехам. И когда 26 Июня 1944 года самолёт Серова не вернулся с боевого задания, никому не хотелось верить, что Владимир погиб.

Летом 1944 года наша авиация завоевала безраздельное господство в небе. Однако, это не означало, конечно, что лётчикам не грозит никакая опасность. Думая сейчас об этом, не могу не вспомнить Володю Серова. Как же могло случиться, что сбили этого выдающегося воздушного аса ?   Свои же лётчики подвели. Тягостно говорить такое, но ничего не поделаешь. Подвели, разумеется, невольно.

Несмотря на то что враг подбросил к тому времени некоторое количество "Мессершмитов" и "Фокке - Вульфов", наши лётчики оставались хозяевами неба. Пётр Лихолетов, служивший в одном полку с Владимиром Серовым, только за 2 дня сбил 5 "Мессеров" и 1 "Юнкерс". Молодой лётчик этого же полка Дмитрий Ермаков в боях над Карельским перешейком уничтожил 12 самолётов противника !

Серов тоже не сидел сложа руки. Уже 9 Июня он зажёг один истребитель врага, на следующий день второй. Затем одержал ещё несколько побед.

Вылетая на боевое задание, ведомые Серова, в основном ещё молодые пилоты, не сомневались, конечно, что случись встреча с воздушным противником, тому достанется и в хвост и в гриву. Но в тот день произошло всё по другому...

Ведомые Серова и люди, наблюдавшие с земли за его последним боем   ( он происходил неподалёку от города Выборга ), помогли восстановить подробности случившегося.

Обнаружив четвёрку "Мессеров", Серов повёл своё звено в атаку. Очутившись позади немецкого самолёта, Владимир первой же атакой сбил его. Ведомый Серова - молодой, ещё неопытный лётчик - не уловил стремительного маневра командира и отстал. Другой молодой пилот, стараясь во что бы то ни стало одержать победу, нарушил первую заповедь воздушного боя - оставил группу и погнался за немецким истребителем...

С Серовым остался только один лётчик Головачёв. А тут сверху из облаков вынырнули ещё 4 вражеских истребителя. С первой же атаки они подбили самолёт Головачёва. Подбили, потому что он не успел развернуться так же резко, как это сделал его ведущий. Серов остался один против 7 врагов.

Но он продолжал вести бой. Семёрка "Мессеров" никак не могла взять машину Владимира в клещи. Ускользая от атак, он сам наносил удары. Вот загорелся ещё один "Мессершмитт". Видимо, это была уже последняя очередь. Оставшись без боеприпасов, Серов рванулся вверх, к облакам, чтобы выйти из неравной схватки. Но именно из этих облаков, навстречу ему, вынырнуло ещё 4 немецких истребителя. И раньше чем лётчик мог что - нибудь предпринять, его самолёт был осыпан градом их снарядов...

Вот и получается, что подвели его ведомые. По неопытности, конечно. Подвёл и тот, кто дал Серову в боевой вылет ведомыми сразу 3-х новичков. Война выработала правило: молодых лётчиков посылать на "боевое крещение" в сильной группе. В дни, когда наше господство в воздухе стало подавляющим, это правило показалось кому - то необязательным... На фоне всего, что происходило в те дни, гибель Серова казалась дикой случайностью. Но тяжесть утраты не стала от этого легче.

В гибель таких людей, как Владимир Серов, обычно не верят. Неизвестно откуда, но вскоре пошёл слух, будто лётчик жив и находится в госпитале. Передавали, что кто - то даже видел его. Всё это шло от веры в непобедимость Серова, от желания видеть его живым. Но он уже не вернулся. Пехотинцы прислали в авиационный полк документы и ордена лётчика.

Среди них не было только ордена Александра Невского, который именно 26 Июня ему собирались вручить. Что касается ордена Ленина и "Золотой Звезды", то они остались на вечном хранении в Кремле. Указ о присвоении Владимиру Георгиевичу Серову звания Героя Советского Союза был подписан уже после его гибели - 2 Августа 1944 года.

На Карельском перешейке, неподалёку от того места, где 26 Июня 1944 года упал сражённый в неравном бою самолёт Героя, есть памятник. Не в виде обычного надгробия. Нет. Это посёлок, названный его именем - Серово. На родине Владимира, в бывшей станице Курганной, а ныне городе Курганинске, его именем названы улица, школа и Дом пионеров.

В посёлке Серово  ( Приморское шоссе, возле Чёрной речки )  стоит памятник лётчику В. Г. Серову. Надпись на мраморной плите гласит: