Королёв Виктор Григорьевич

Как только наши войска заняли Кировоград, 16 Января 1944 года мы перелетели на здешний аэродром, котррый оказался отличным - с бетонированной полосой. С такого аэродрома полетать - это мечта пилота !

В Кировограде Виктор Королёв встретил своего отца танкиста, и мы решили не отпускать его обратно в танковые войска, а сделали из него авиационного оружейника - моториста.

13 Марта 1944 года было принято решение перебазироваться на аэродром Умань. Полк перелетел поэскадрильно на новый аэродром.

Наши войска успешно продвигались на Запад и 15 Марта вышли на реку Днестр к границе Молдавии в районе города Ямполь. С аэродрома Умань в район Ямполя приходилось летать с подвесными баками, поскольку базировались относительно далеко от линии фронта.

19 Марта мы вылетели в паре с Виктором Королёвым в район Ямполя, пришли в зону и принялись барражировать над нашими войсками, облачность была в 5- 6 баллов. Вдруг появились 2 истребителя FW-190, одного мы атаковали - сзади, я - слева, Королёв - справа и сбили, второй, видя участь своего напарника, удрал с поля боя.

Наши войска, выйдя на Днестр, сходу захватили небольшой плацдарм на правом берегу реки. Немецкое командование напрягло все силы, чтобы обратно отвоевать плацдарм и не допустить его расширения, в том числе привлекло много авиации, которая бомбила плацдарм и переправу.

23 Марта в составе звена мы прилетели в район Ямполя на прикрытие плацдарма и переправы через Днестр. Со мной были Королёв, Мариинский и Лусто. На высоте около 3000 метров мы заметили 3 большие группы по 30 - 40 немецких самолётов Ju-87, летящих к Ямполю с юга. Мы мгновенно сбросили подвесные баки и без промедления атаковали их с целью не допустить прицельного бомбометания по нашим войскам и переправе.

Воздушный бой мы провели успешно, ибо ни одна бомба на попала в цель. Фактически, как это помнится мне сейчас, мы в небольшом воздушном пространстве, возле переправы вели воздушный бой с большим количеством неприятельских бомбардировщиков. Немецкие лётчики бомбили в основном свои же войска на переднем крае, а к переправе ни один самолёт противника так и не прорвался.

В результате воздушного боя мы сбили 8 самолётов Ju-87, из них 2 были сбиты мною, возможно, мы подбили и ещё несколько, так как боеприпасы все лётчики израсходовали полностью. Тогда было не до подсчётов...

Во время того воздушного боя у Королёва случился приступ аппендицита, но он с поля боя не ушёл, а продолжал вести бой.

Самолёт Евгения Мариинского немцы всё же подожгли и он загорелся в воздухе, но бой к тому времени уже почти закончился, и Мариинский сел на горящем самолёте на нашей территории. Мы вышли из боя западнее Ямполя, я пролетел на бреющем над самолётом Мариинского, увидел, что сам он живой, суетится возле горящей машины. Между тем датчик топлива показывает, что горючего до своего аэродрома не хватит. Принимаю решение выбрать площадку и на ней сесть. Присмотрел я ровную поляну, зашёл на посадку, сел благополучно, дал команду садиться Королёву и Лусто, они тоже благополучно произвели посадку на этой площадке. Зарулили на границу поляны, выключили моторы, вылезли из кабин.

Виктор Королёв сразу упал и стал кататься по земле. Мы с Лусто подбежали к нему и спрашиваем: - "Что с тобой ?". А он еле произносит: - "Живот болит". Ему повезло, что скоро прилетел У-2 и сел на ту же площадку. На наши расспросы лётчик кукурузника сообщил, что в 30 километрах есть госпиталь. Посадили мы Виктора в кабину У-2, и самолёт немедля пошёл на взлёт. Часа через полтора лётчик вернулся и доложил, что у Виктора аппендицит и ему будут делать операцию.

Всё обошлось у нашего товарища благополучно, сделали ему операцию и недели через три он вернулся в авиаполк.

В начале Мая 1944 года наш полк поэскадрильно перелетел на аэродром Тодирени в Румынии. В районе Тыргу - Фрумос разгорелись сильные бои. Вспоминается один из вылетов в те дни.

При подлёте к линии фронта я увидел впереди со снижением летящую "Аэрокобру", а за ней 4 истребителя FW-190 и 2 Ме-109, один из "Фоккеров" дал очередь и прямо передо мной, в 50 метрах, наш самолёт стал разваливаться, хвост в одну сторону, кабина с лётчиком и плоскостями в другую...

Моя группа в составе 4-х самолётов проскочила между FW-190 и Ме-109, воздушный бой с этой шестёркой не состоялся. Через 5 - 10 секунд впереди справа увидел группу бомбардировщиков Ju-87, около 40 самолётов, уже строивших боевой порядок для атаки наших наземных войск. Переходим в атаку всей группой с тем, чтобы не дать возможности прицельно бомбить наши войска. Прицелы в пикирующих бомбардировщиках Ju-87 был отличные, атаковали они с крутого пикирования и были в состоянии угодить бомбой в танк.

Атаку мы сорвали, но не успели разделаться с этой группой, как подошла вторая, затем третья. Мы провели 3 воздушных боя, группа моя рассыпалась, по радио дал команду выходить на свою территорию. Взял курс на север, посмотрел через правое плечо назад, вижу, истребитель Ме-109 зашёл мне в хвост, но ещё не стреляет, ещё не поймал в прицел, а у меня сил нет отвернуть самолёт, сделать маневр, выйти из-под огня. Вижу справа, метров на 200 ниже, параллельным курсом летит "Аэрокобра". Даю команду:

- "Кобра", сбей самолёт, который у меня в хвосте, прямо над тобой.

Наблюдаю, как "Кобра" идёт вверх, подворачивает, даёт точную очередь, сбивает немца и пристраивается ко мне - это оказался Евгений Мариинский. В паре с ним мы и вернулись на аэродром. Михаил Лусто раньше нас произвёл посадку, а Виктор Королёв из этого вылета на вернулся.

В проведённых в тот день воздушных боях нашей группой было сбито несколько самолётов противника. Все мы вернулись полностью с израсходованным боезапасом, но я доложил только, что провели 3 воздушных боя с Ju-87, какие потери понёс противник - не знаем, места падения неприятельских самолётов не видел, видел лишь, что Мариинский сбил Mе-109, который пытался атаковать меня, да так и не успел открыть огонь.

Настолько тот вылет был тяжёл, плюс гибель Королёва, что всем нам всё стало безразлично. Казалось, и мышление и чувства от всего отключились. В район воздушного боя сразу послали техника самолёта и отца Виктора на поиски. Результаты розысков ничего не дали, по их возвращению стало известно, что по внешнему описанию его, якобы, видели в войсках, но в полк Королёв не вернулся, сообщение от наземных войск тоже не поступало.