Поединок с вражеским "тигром"

Ранним весенним утром 1942 года шестёрка истребителей нашего полка, возглавляемая капитаном Гончаренко, получила задание вылететь для прикрытия с воздуха наземных войск. Солнце ещё не поднялось, но горизонт уже был светлый. Пройдя на бреющем у самого края леса, мы взмыли вверх и минут через 10 увидели линию фронта. Она обозначалась всплесками орудийных выстрелов и грязными облачками частых разрывов снарядов.

Вражеские зенитки молчали, но опасность подстерегала нас совсем с другой стороны: 4 Ме-109 внезапно вынырнули со стороны восходящего солнца и ринулись в лобовую атаку. Ощетинившись дулами пушек и пулемётов, они прошли совсем близко от нас, едва не зацепив крыльями плоскости "Харрикейнов".

Что такое ?   Обычно немцы побаивались ходить в лоб, уклонялись на встречных курсах, а тут сами лезут на рожон, да ещё разворачиваются для повторной атаки. Может быть, они отвлекают на себя внимание, чтобы дать возможность другой группе самолётов нанести удар по войскам, которые мы прикрываем ?

Я пристально посмотрел по сторонам. Ничего подозрительного. В небе только наши истребители да всё те же 4 "Мессера". Идём навстречу врагу. Засверкали огненные вспышки. Снаряды рвались слева от моей машины. Это ударил лидер фашистской группы. Я создал скольжение вправо. Вовремя !   Очередь пронеслась совсем близко, снарядом даже повредило законцовку левого крыла.

"Видимо, опытный разбойник, шутки с ним плохи ! - подумал я и тотчас на фюзеляже поравнявшегося со мной "Мессера" заметил жёлто - чёрного зверя, похожего на огромную кошку.

Стремительно развернув машину, я осмотрел воздушное пространство. Четвёрка Ме-109 быстро уходила вверх, а на смену ей тут же появилось ещё 3 пары. Однако они не пошли на сближение с нами, держались на почтительном расстоянии.

Возвратившись на аэродром, мы обсудили детали минувшего боя. Все были удивлены необычным тактическим приёмом немцев.

- Я ещё ни разу не видел, чтобы гитлеровцы первыми предпринимали лобовую атаку, - в раздумье сказал Василий Добровольский. - В чём тут дело ?

На этот раз ответа мы так и не нашли. Но вскоре убедились, что на нашем участке фронта появился опасный и коварный противник. Из очередного полёта Василий Добровольский привёл машину с двумя большими пробоинами в лобовой части центроплана. Снаряды "Мессеров" разворотили обшивку и перебили управление элероном. Судя по почерку, это была та же самая четвёрка Ме-109.

- Они атаковали нас нахально, - рассказывал Василий. - И тоже со стороны солнца. Их тактический приём - атака в лоб, как и в прошлый раз. Значит, надо смотреть, ребята, в оба !

Особенно мы волновались за нашу молодёжь. Ещё не очень опытные лётчики, они могли оказаться жертвой фашистских истребителей.

- Будьте внимательны, - предупреждали мы новичков,- следите друг за другом в воздухе, не отрывайтесь от ведущего и своей группы, тщательно продумывайте систему взаимодействия и выручки в бою. К сожалению, не было возможности особенно опекать их - время было очень горячее.

...Четвёрка фашистских истребителей вновь появилась около полудня, когда в воздух во второй раз была поднята группа капитана Гончаренко. Рассредоточившись по фронту, "Мессеры" устремились нам навстречу, обрушив на советские самолёты огонь всех своих пушек и пулемётов. Против меня и моего ведомого, как и ранним утром, оказалась основная пара немцев. Они применили старый маневр, который теперь уже не был для нас неожиданностью. Кстати, шаблон в воздушном бою - характерная черта немецких лётчиков. А с врагом, действующим по шаблону, бороться, как известно, значительно легче.

Я увеличил скольжение самолёта вправо и перенёс точку прицеливания с кабины "Мессера" на середину его правого крыла. Нажал на гашетку. Оружие фашиста внезапно захлебнулось и "Мессер" проскользнул слева чуть ниже меня. На его фюзеляже был нарисован огромный жёлто - чёрный тигр.

Теперь я понял, почему огонь моего истребителя не причинял немецкому асу никакого вреда. Устремляясь в атаку, он тоже создавал незаметное скольжение вправо, и мои снаряды проходили в стороне от его левого крыла. Я ввёл необходимую поправку. Хозяин "тигра" догадался, что его маневр перестал быть секретом. Стало быть, надо держаться осторожнее. И действительно, его повторная атака была совсем вялой. Вернее, немец даже не атаковал, а лишь обозначил маневр и отвернул в сторону ещё задолго до того, как вышел на расстояние прицельного огня. Точно так же вели себя и 3 других вражеских истребителя. Они ориентировались на "тигра", а тот предпочёл уклониться от новой встречи.

Вскоре фашистские самолёты ушли вверх и растворились в ослепительно - голубом небе.

После вылета я рассказал товарищам о своих наблюдениях и маневре, который применил против атаковавшего меня "Мессера". Оказывается, они тоже, разгадали тактику неприятеля. Мы живо обсуждали результаты только что проведённого короткого боя, в то время как механики готовили самолёты к новому вылету.

Разведка донесла о большом скоплении вражеской техники на левом берегу Северного Донца. Штурмовики должны были нанести удар по фашистам, а нам приказали прикрыть "Илы" с воздуха.

Ждать пришлось недолго. Лётчики уже сидели в кабинах, когда над аэродромом показалось 8 "Ильюшиных". Мы попарно взмыли в воздух и быстро пристроились к своим подопечным. За Волчанском развернулись на юг и пошли вдоль причудливо извивающейся внизу ленты Северного Донца. Под нами, проплывали зелёные поля, перелески и довольно крупные лесные массивы. Временами у самой реки попадались деревушки - тихие, мирные, как и небо, налитое чистой майской голубизной. Но голубизна эта была обманчивой. Обманчивой была и мирная зелень мелькавшей под крыльями земли. Мы хорошо знали, что каждый метр её перерыт траншеями, разорван воронками от бомб, исковеркан снарядами и полит кровью.

Вскоре я заметил встречную шестёрку штурмовиков. Она возвращалась с боевого задания. А впереди и чуть справа в тугой клубок сцепились наши и фашистские истребители. Ввязываться в бой мы не стали: у нас было своё задание. Впрочем, немцам и так здорово перепало - один из "Мессеров", объятый чёрным дымом, свалился на самом берегу Донца.

Штурмовики, прибавив скорость, ещё ближе прижались к земле. Зорко оберегая их, мы шли к намеченной цели. Вскоре впереди по курсу показался лес. "Илы" круто взмыли вверх и, вытянувшись с левым разворотом в цепочку, стали переходить в пикирование. На лесной массив, где укрывалась вражеская техника, посыпались бомбы и реактивные снаряды. Снизу замелькали языки пламени. Это открыли огонь вражеские зенитки.

"Харрикейн" Мк.IIB с усиленным вооружением: 2 х 20-мм пушки ШВАК и 2 х 12,7-мм пулемёта УБК.

Бомбовые удары следовали один за другим. Замкнув наклонённый к горизонту круг, штурмовики ходили над лесом конвейером, уничтожая фашистские танки и автомашины. Наконец ведущий "Илов" сделал 3-й заход, расстрелял весь боекомплект и, отвернув на восток, вышел из атаки. За ним последовали остальные штурмовики. Это был самый ответственный момент, когда от нас, истребителей, требовался максимум внимания. Дело в том, что при выходе из атаки круг, обеспечивающий огневое прикрытие каждого находящегося в нём самолёта, разрывается, и обычно последний штурмовик остается незащищённым. "Мессы", как правило, подкарауливают его, и, если нет надёжного прикрытия, он становится их добычей.

На этот раз всё обошлось благополучно. Замыкающий пристроился к группе, и мы легли на обратный курс. Прошли уже около половины пути, как вдруг с северо - запада появилось несколько быстро увеличивающихся чёрных точек. Видимо, опоздали фашисты, не смогли своевременно помешать "Илам" отбомбиться. И вот теперь хотят взять реванш. Сильно растянувшись на дистанции, вражеские истребители шли на высоте около 2000 метров. Я насчитал 4 пары Ме-109. Наша группа успела миновать Волчанск и приближалась к Валуйкам, когда "Мессеры", не сбавляя скорости, свалились на нас сверху. Но мы уже подготовились к атаке. Охраняя друг друга, штурмовики снова образовали круг, а истребители замкнули второй круг чуть выше их, так, чтобы и самим чувствовать себя увереннее, и в то же время надёжнее защищать своих подопечных.

Разделившись на пары, фашисты атаковали нас одновременно с разных сторон. Поливая огнём истребители, они пытались проскочить вниз, к "Ильюшиным", но мы сдерживали их натиск. Взаимная поддержка всегда выручает в бою, поэтому экипажи работали очень слаженно.

Бой становился всё ожесточённее. Видимо, немцы не отказались от своего намерения расплатиться с нами за удачно проведенную штурмовку - атака следовала за атакой. Наконец 2-м "Мессерам" удалось прорваться сквозь наше кольцо и приблизиться к "Илам". Вот-вот полоснут вражеские очереди. Тогда пара "Харрикейнов" рванулась внутрь круга. Испугавшись их стремительного броска, "Мессеры" отказались от своего намерения и потянули вверх. "Харрикейн" гораздо тяжелее "Мессера". Двигатель слабее, аэродинамика хуже. Поэтому тянуться вверх за неприятелем было невозможно, и вслед ему только засверкали огненные трассы.

Очередная атака на штурмовиков была отбита, но она не дешёво обошлась нам... В то время когда 2 Ме-109 прорвались внутрь круга, другая пара ударила по незащищённому "Харрикейну" с внешней стороны, сверху. Машина Андрея Аравина резко опустила нос и, вращаясь вокруг продольной оси, стремительно пошла к земле...

Воодушевлённые удачей, фашисты снова рванулись в атаку. На этот раз двое из них бросились на самолёт Павла Храпкова. У немецких лётчиков было 3 преимущества: во-первых, Капитан не видел их, так как шёл впереди, во-вторых, их было двое против одного и, в-третьих, они нападали сверху. Однако немцам не удалось осуществить свой замысел: я вовремя заметил их. Реакция была почти мгновенной. Резко рванул машину вправо и вверх. Мощная очередь заградительного огня отрезвила противника, и "Мессы" поспешно отвалили в сторону.

Следует сказать при этом, что мой маневр таил в себе некоторую опасность. Спасая Храпкова, я набрал большую высоту, чем была у моих товарищей, вследствие чего между мною и впереди идущим истребителем образовался разрыв. Противник не замедлил воспользоваться этим.

Пронизав строй штурмовиков, снизу вверх, в хвост машине Храпкова с левым доворотом выходил ещё один "Мессер". Я круто перевёл самолёт в пикирование и за счёт запаса высоты и мощности двигателя стал быстро приближаться к вражескому истребителю. Необходимо опередить фашиста !   Косые лучи солнца на мгновение осветили часть фюзеляжа "Мессера", и я увидел на нём жёлтого с чёрными полосами и раскрытой пастью огромного тигра. Так вот это кто - старый знакомый !..

Фашистский ас уже торжествовал победу, не замечая стремительно приближающейся к нему машины. Увидел меня он слишком поздно - когда оказался в моём прицеле. Немецкий лётчик попытался вывести самолёт в горизонтальное положение, переведя мотор на полные обороты. Но теперь это не имело решающего значения: с короткой дистанции я послал длинную пушечную очередь. Снаряды достигли цели - вспороли обшивку крыльев "тигра" по обе стороны кабины. "Мессер" потерял скорость и стал медленно оседать. Затем, опустив нос, вошёл в крутую спираль.

Потеряв "тигра", фашисты ослабили атаки, а вскоре, и вовсе отошли от нашей группы на северо - запад. Штурмовики благополучно возвратились на свою базу.

К вечеру на аэродром прибыл командир дивизии Полковник Иван Дмитриевич Подгорный. Это был высокий, стройный, очень энергичный человек с живыми внимательными глазами и спокойными, уверенными движениями. Прямо на стоянке он собрал лётчиков 191-го полка и объявил мне благодарность за удачно проведённый бой. Оказывается, сбитый мною "Мессер", на фюзеляже которого был намалеван полосатый зверь, принадлежал немецкому асу, удостоенному многих высших наград Германии.

- Сам лётчик погиб при попытке выброситься с парашютом, - сказал Иван Дмитриевич, тепло пожимая мне руку, - а вот награды его я привёз. Посмотрите, если интересуетесь.

Вот так и закончилась волновавшая нас загадка с "тигром" и его ведомыми. Недолго пришлось летать хваленому фашистскому асу в советском небе. Не помогли ему ни награды, ни устрашающий жёлто - чёрный зверь...