КРАСНЫЕ СОКОЛЫ. СОВЕТСКИЕ ЛЁТЧИКИ 1936-1953 |
|||||||||||||||||||||||||||
|
|||||||||||||||||||||||||||
лучшие истребители | лётчики-штурмовики | женщины-летчицы | |||||||||||||||||||||||||
Нормандия-Нёман | асы Первой мировой | снайперы ВОВ |
Пинчук Николай Григорьевич |
Родился 4 Февраля 1921 года в деревне Будёновка, ныне Бобруйского района Могилевской области, в семье крестьянина. Образование среднее. В 1940 году окончил Бобруйский аэроклуб и в том же году призван в ряды Красной Армии. Окончил Одесскую военную авиационную школу лётчиков в 1940 году, Конотопскую авиационную школу в 1941 году и Армавирскую авиационную школу в 1942 году. C Августа 1942 года сержант Н. Г. Пинчук сражался на Западном фронте в составе 32-го истребительного авиационного полка. Осенью 1942 года был переведён в 18-й Гвардейский истребительный авиационный полк. Воевал на Курской дуге, освобождал Смоленщину, свою родную Белоруссию, громил врага в Восточной Пруссии. К Апрелю 1945 года заместитель командира эскадрильи 18-го Гвардейского истребительного авиационного полка ( 303-я истребительная авиационная дивизия, 1-я Воздушная армия, 3-й Белорусский фронт ) Гвардии капитан Н. Г. Пинчук совершил 226 боевых вылетов, в 46 воздушных боях лично сбил 18 вражеских самолётов, в том числе 1 - тараном. 19 Апреля 1945 года за мужество и воинскую доблесть, проявленные в боях с врагами, удостоен звания Героя Советского Союза. К концу войны командир эскадрильи Гвардии майор Н. Г. Пинчук совершил 311 успешных боевых вылетов, участвуя в 68 воздушных боях, сбил 22 вражеских самолёта лично и 2 - в группе с товарищами. После войны продолжил службу в ВВС. В 1954 году с отличием окончил Военно - Воздушную академию. Служил лётчиком - испытателем ( удостоен почётного звания "Заслуженный лётчик - испытатель" ). В 1969 году ему присвоено звание "Заслуженный военный лётчик СССР". С 1975 года Гвардии полковник Н. Г. Пинчук - в запасе. Жил в городе Минске. Автор книги: "В воздухе - Яки !". Умер 12 Января 1978 года, похоронен в Минске на Московском кладбище. Награждён орденами: Ленина, Красного Знамени ( четырежды ), Красной Звезды ( дважды ), "За службу Родине в Вооружённых Силах СССР" 3-й степени; медалями. Июньским утром 1944 года на одном из фронтовых аэродромов Смоленщины в задумчивости стоял молодой лётчик. В его ушах звучали только что прочитанные в армейской газете стихи:
Стихи написал Петрусь Бровка, земляк. Лётчик хорошо знал это имя но довоенным урокам литературы. Как далеки вы, школьные годы... И словно из этого далека шагнул поэт, стал рядом собрат певцов народных Янки Купалы, Якуба Коласа. Словно в душу поэт глянул, всколыхнул в ней большое и нежное, бережно пронесённое через войну сыновнее чувство. Потеплевшим взглядом посмотрел лётчик окрест. Аэродромное поле переходило в сочный луг: ступи - и из-под сапога брызнет тёплая водица. Лес окаймляет извилистая, заросшая нвняком речка. Вот так же петляет и извивается Березина повыше Бобруйска. Дальше недвижным расплавленным оловом лежит озерцо, ну впрямь как у его родной деревни, куда он мальчишкой бегал карасей ловить на утренней заре. А ещё дальше - лес, непролазная, пропитанная грибным духом чащоба, точь-в-точь как на Любанщине, у Зыслов - острова, на котором сейчас партизанский аэродром. Туда знакомые лётчики каждую ночь летают на Ли-2, доставляют оружие, почту, медикаменты. Что же удивительного в том, что лес, речка и это озерко до боли напомипают родные места ? Отсюда 10 минут лёту - и уже Белоруссия. На её земле грохочут жестокие бои, и вся она в мучительном ожидании долгожданного освобождения... Слыша отзвуки этого ни днём ни ночью не прекращающегося сражения, взволнованный лётчик снова спросил себя: "Так по какой дорогe ты вернулся, Старший лейтенант Пинчук, чем помог родной Беларуси ?" Его лётная биография началась недавно. В середине Марта 1943 года он сбил бомбардировщик Ju-88. Это был день, когда Николай впервые испытал чувство победы. На следующий день, в паре с Владимиром Баландиным, сбил разведчик - корректировщик FW-189, причём экипаж "рамы" ( все 3 человека ), выпрыгнул с парашютами и был взят в плен нашими солдатами. Его боевой счёт стал увеличиваться непрестанно. 31 Мая 1943 года воины фронта узнали о смелом таранном ударе лётчика - истребителя Пинчука. Тогда группа "Яков" 18-го Гвардейского полка, ведомая Семёном Алексеевичем Сибириным, перехватила 20 "Юнкерсов", шедших на бомбёжку нашего переднего края. Советские лётчики с ходу врезались в строй вражеских бомбардировщигов, рассеяли их и стали уничтожать одного за другим. Пинчук представил себе, будто это было вчера: поймав в прицел чёрное брюхо "Юнкерса", он нажал на гашетку, но знакомой дрожи самолёта не ощутил - пушка и пулемёты молчали, боекомплект иссяк. В это мгновение в кабину вражеского лётчика, в которого целился Пинчук, впилась струя снарядов, выпущенных ведущим группы. Нужно было выходить из боя, и молодой лётчик взял ручку на себя. Им овладели злость, досада на себя за то, что так нерасчётливо стрелял длинными очередями. Он успокоился, когда увидел, что его товарищи покончили с бомбардировщиками и теперь пристраиваются к ведущему. Открыл фонарь кабины. Струя холодного воздуха ударила в лицо и грудь. Глотнув этой струи, лётчик по привычке осмотрелся и резко, инстинктивным движением захлопнул фонарь - высоко в небе, обходя район только что закончившегося воздушного боя, плыл Ju-87. И он, не думая об иссякшем боекомплекте, движимый ненавистью к врагу вскипевший стремлением помешать гитлеровцу сбросить бомбы на головы наших солдат, бросился вдогонку. Он настиг врага. "Юнкерс" плевался огнём пулемётов. Пинчук ловко увернулся от трассы и пошёл на таран. В это время стрелок вражеского бомбардировщика открыл огонь, однако остановить атаку советского пилота уже не смог - "Як" Пинчука левой консолью крыла ударил по фюзеляжу "Лапотника", переломив его пополам. У нашего "ястребка" отлетела половина плоскости - это видел Пинчук, силясь открыть фонарь, чтобы покинуть свой переставший подчиняться "Як". Фонарь заклинило. Нечеловеческими усилиями, упершись ногами в приборную доску, лётчик снова рванул фонарь, кабина открылась, и он вывалился за борт. В это время один из вражеских истребителей FW-190 решил рассчитаться с нашим пилотом - расстрелять его в воздухе. Однако, эта атака была отбита парой "Яков" французской эскадрильи "Нормандия", под командой Лейтенанта А. Дюрана, прикрывшей приземление Пинчука. Уже у самой земли что-то обожгло ему бок. Это стрелял немецкий офицер, оказавшийся в окопчике, близ которого приземлялся Пинчук ( пуля прошла чуть правее позвоночника, пробила лёгкое и вышла под мышкой правой руки ). Пинчук был немедленно отправлен в медсанчасть на лечение. 2 Сентября всех раненых на автомашинах повезли к железнодорожной станции для эвакуации в тыл. По дороге Николай бежал в свой полк и через месяц был уже снова в боевом строю. После выздоровления - опять воздушные схватки, новые победы. Сколько сейчас "Юнкерсов" и "Мессершмиттов" - на его боевом счету ? Если считать только лично сбитые, то 14. ...Взвилась сигнальная ракета. Тревога ! Пинчук подхватил висевший у самой ноги планшет и побежал к своему самолёту. Навстречу ему выскочил из землянки начальник штаба Подполковник Ф. С. Гнездилов: - Стой ! Всё уяснил ? - Так точно ! Поднимаю четвёрку, веду на Витебск, прикрываю свои войска на подступах к городу. - Правильно. Лети ! Самолёты словно ураганом сдуло с земли - так согласованно, враз поднял в воздух звено. Истребители шли в свободном растянутом пеленге. Лётчикам было легко держать равнение на командира: руль поворота его "Яка" раскрашен красными и белыми полосами. Оглядываясь, Пинчук видел новенький, полученный взамен подраненного самолёт ведомого Лейтенанта Арсеньева - тот шёл правее и выше, надёжно прикрывая командира. С некоторым интервалом летела вторая пара, которую вёл Старший лейтенант Баландин. Тёплое чувство наполнило сердце Николая: сколько жарких схваток с врагом провели они вместе, сколько ещё будет их впереди ! С высоты был хорошо виден Витебск, его притихшие улицы, груды развалин на крутых берегах. Восточнее города протянулась дымовая завеса - линия боевого соприкосновения советских войск с немеукими частями. Там шёл бой. Четвёрке истребителей Старшего лейтенанта Пинчука следовало прикрыть с воздуха танки и пехоту, подходившие к передовой. Только Пинчук наметил полосу барражирования над своими войсками, как показалось 8 "Мессеров". Фашисты, видя своё численное превосходство, шли навстречу смело. Сократив дистанцию, они разделились на четвёрки. Однако инициативу врагам захватить не удалось - Пинчук успел разделить своё звено на пары, и они первыми вступили в бой. Закружилась обычная в таких случаях воздушная "карусель", когда та и другая стороны боевыми разворотами, крутыми виражами и вертикальным маневром пытаются обеспечить себе преимущество, прочно удержаться в хвосте противника. Но только стороннему наблюдателю "карусель" могла показаться обычной. Для участников боя она ежесекундно грозила смертельной опасностью, требовала величайшего напряжения сил, острой осмотрительности, мгновенной и безошибочной реакции. Уже в первую минуту Пинчук понял, что фашистские лётчики опытны и надеются одержать победу. Но когда Пинчук свалил "Мессера", стало заметно, что враги почувствовали очень сильных, ещё более опытных и смелых противников. Наверное, был сбит их командир, потому что после минутной растерянности фашисты с ещё большим ожесточением ринулись в атаку. Всё чаще над головой Пинчука и под его самолётом проносились огненные трассы. Всё чаще приходилось ему увёртываться от удара сзади. Были моменты, когда вражеская группа сосредоточивала на нём одном весь огонь. И всё-таки ему удалось почти в упор расстрелять второго "Мессера". Оставшиеся от четвёрки 2 Ме-109 бросились наутек. А Баландии тем временем уничтожил ведущего другой четвёрки, против которой он дрался в паре с Маликиным. Понеся такую ощутимую потерю, и эта группа покинула поле боя. Старший лейтенант Пинчук подал сигнал сбора и глянул на часы. Схватка продолжалась 15 минут. Он развернул свою четвёрку на обратный курс и увидел, чго на смену им идёт эскадрилья "Яков" с опознавательными знаками родного 18-го Гвардейского полка... Ещё через несколько минут Николай заметил аэродром, с которого тоже взлетели "Яки". "Французы пошли", - отметил Пинчук. Да, это поднимались лётчики полка "Нормандия - Неман", входившего в нашу 303-ю истребительную авиадивизию. Лётчики приземлились и, возбуждённые, пошли на КП. Командир полка Подполковник А. Е. Голубов знал о победе своих питомцев, однако встретил их почему-то хмуро, бесстрастно выслушал доклад о 3-х сбитых самолётах врага. - Какой вывод сделали из этого боя ? - сухо спросил он у ведущего. Пинчук был уже одним из тех лётчиков, с которыми даже командиру полка трудно было соперничать в мастерстве. За это и любил, особенно отличал он Николая. Голубов обращался к Пинчуку на "ты", что считалось знаком особого расположения. А сейчас официальное "вы". Чем недоволен командир ? Пинчук, подумав, ответил: - Сделал вывод такой: немцы зубами вцепились в белорусскую землю. Выбивать их трудно. Против нас вышел полк кадровых лётчиков. Нахальны и подготовлены. - То-то же, - усмехнулся Голубов. - За вами охотились ? - Сильно наседали, товарищ Подполковник. - То-то же, - повторил Голубов. - Пойдёмте в штаб. Пока вы летали, получена новая боевая задача. Они спустились в землянку. - Все в сборе ? - спросил командир. - Начштаба, доложите. Подполковник Ф. С. Гнездилов расправил карту и жестом подозвал лётчиков. - Наши войска прорвали сильно укреплённую линию глубоко эшелонированной обороны противника в районах Витебска, Орши, Могилёва. К слову сказать, здорово поработали там наши бомбардировщики и штурмовики. Да вы и сами об этом знаете - надёжно прикрывали их. Темп наступления растёт, обстановка изменяется очень быстро. Батальоны аэродромного обслуживания спешно приводят в порядок для нашей дивизии отбитые у гитлеровцев аэродромы. Получен приказ: к вечеру перебазироваться в эту точку, - начштаба показал её на карте. - Отсюда до линии фронта 40 километров, да и до вашей деревни, товарищ Пинчук, - Гнездилов улыбнулся, - рукой подать. Завтра на рассвете в район Борисова пойдёт эскадрилья Майора Сибирина. На разведку в район Смолевичей планируетесь вы, Старший лейтенант Пинчук. - Пинчука отставить, - коротко бросил Подполковник Голубов. Лётчики недоуменно переглянулись. - Товарищ командир, разве можно... Николай хотел сказать: "Разве можно мне запретить участвовать в боях за родную Беларусь ?" - но осёкся под холодным взглядом командира. - Вчера по приказу Пинчука механик разрисовал хвост его самолёта, - продолжал Голубов. - А у Арсеньева на фюзеляже намалёван бубновый туз. Мне наведенец из-под Витебска звонил, спрашивал, что за петух в составе четвёрки над ним дрался. Действительно, раскрасились, как петухи, и привлекаете к своим персонам особое внимание немецких истребителей. Кто позволил ? Немедленно привести самолёты в порядок ! Иначе в бой не пущу, летающих мишеней фашистам не покажу. Ясно ? Пинчук понимал, что командир так жёстко, с несвойственной ему резкостью отчитывает своих "петухов" потому, что очень любит и бережёт их; прощая ребячливость на земле, он не прощает рисовки и ухарства, необдуманного риска в воздухе. Он учит их воевать расчётливо и хладнокровно, рисковать обдуманно, искать врага и бить ето беспощадно. Пинчуку вспомнился недавний эпизод. Штаб получил сообщение: на большой высоте идёт фашистский разведчик, видимо с целью сфотографировать наш аэродром. Несколько минут спустя в воздух поднялся сам командир полка. Он перехватил врага вблизи аэродрома, и короткая схватка произошла на виду всего полка. Голубов сумел выжать из своей машины всё, обеспечил себе преимущество в высоте и сбил разведчика с первой атаки. Один из истребителей Як-9 18-го ГвИАП, осень 1943 года. Полчаса спустя на аэродром был доставлен выбросившийся с парашютом лётчик. Холёный гитлеровский Полковник заметно сник, когда увидел советских лётчиков - гвардейцев, награждённых 3 - 4 орденами. Это была та грозная сила, которая стала безраздельно господствовать в воздухе. И вот теперь - "петух". Ведь как было дело ? Механик, аккуратно нарисовав очередную звёздочку на капоте двигателя - так вёлся счёт сбитым самолётам, - принялся закрашивать пурпурной эмалью триммер на руле поворота. Вот тогда и пришло в голову командиру звена отличить свой самолёт от других яркими полосами на руле. Зачем ? Наверное, это было подсознательное желание показаться в белорусском небе, над родимым домом чем-то не похожим на других. Мальчишество, глупость ! Изволь теперь краснеть перед товарищами. Подполковник, видно, отлично понимал состояние командира звена. Улыбнувшись, он сказал начальнику штаба: - Трудное у нас с вами положение. Не разрешить Ппнчуку завтра вылететь первым в новый район на разведку - не даст он нам житья. А если разрешить вылет с раскрашенным хвостом, из него могут перья полететь. Иди-ка ты сейчас, Николай Григорьевич, к самолёту да возьмись с механиком за дело. ...На рассвете пара Пинчука, поднявшись уже с другою аэродрома, достигла автомагистрали Орша - Минск и пошла вдоль неё к белорусской столице. Нескончаемым потоком по шоссе и его обочинам катилась лавина отступающих немецких войск. И все на Минск, не подозревая, что там вскоре образуется кольцо окружения, которое будет названо "Минским кольцом"... Слабо и неуверенно стреляли по разведчикам зенитки. Завидев советские самолёты, сыпались горохом с машин немецкие солдаты и разбегались по полю. - Ходко драпает фашист, - услышал Пинчук в селый голос ведомого Калюжного. - Прекратить разговоры ! - оборвал командир. - Вести круговую осмотрительность. Плотность движущейся по шоссе техники, количество частей, расположение батарей, пушки, которые съезжают с насыпи и занимают позиции, чтобы хоть как-нибудь прикрыть неудержимый отход потрёпанных, обескровленных войск, - всё это как-то механически запечатлевалось в голове. Сердце Пипчука жило своими чувствами. Оно вбирало в себя эту картину не по частям, а целиком, оно радовалось и пело. Согласованными ударами в разных местах наши войска при поддержке авиации прорвали тщательно подготовленную оборону противника. Свершилось ! С истерзанного тела Белоруссии сползает гадина, пятится в своё логово. "Правильно говоришь, Калюжный, ходко драпает фашист !" Пара развернулась под Смолевичами и легла, на обратный курс. Пинчук суммировал, сопоставлял в уме разведданные, о которых он доложит в штабе. По его докладу будут подняты штурмовики. Может быть, их поведёт Капитан Леонид Беда, прославленный на весь фронт мастер штурмовых ударов, скромный, молчаливый украинец. Они разметут, вгонят в землю дезорганизованную вражью орду. И это будет справедливой, суровой местью за поруганную землю братской Белоруссии... И всё же этот разведывательный полёт, завершавшийся так успешно, не давал Пинчуку удовлетворения. Он жаждал встретиться с врагом лицом к лицу. И словно по заказу, восточнее Крупок, над которыми пролетели истребители, показался "Юнкерс" в сопровождении Ме-109. Сознание ведущею тут же отметило: разведчикам вступать в бой не рекомендуется. Но разве лётчик - истребитель, встретив противника, в силах сдержать боевой порыв ! Короткая команда ведомому. Пара выполняет энергичный согласованный маневр. Ещё несколько десятков секунд, и "Мессер" взят в клещи, а потом круто идёт к земле от меткой очереди Николая Пинчука. За ним следует и вражеский разведчик. Лётчики 18-го ГвИАП ( слева направо ): Ф. Ф. Агуреев, Н. В. Агалаков, Герой Советского Союза Н. Г. Пинчук и А. А. Калюжный. Литва, 1944 год. ...3 Июля 1944 года был освобождён Минск. Пинчуку посчастливилось пролетать над ним. Он не удержался, чтобы не сделать над столицей республики крутую горку. Так лётчики приветствуют боевых друзей или сообщают о своей победе в воздухе. Николай вёл группу на прикрытие наших войск, вышибающих немецкие части с позиции на подступах к Вильнюсу. Сколько времени прошло с той минуты, как он увидел под крылом самолёта родную землю ? Всего неделя тревожных, радостных и предельно напряжённых дней. 18-й Гвардейский истребительный полк уже трижды сменил аэродром. События развертывались так стремительно, что боевые вылеты показались Николаю одним непрерывным перелётом над Белоруссией. Однажды он поднялся на разведку и, пролетев на запад несколько минут, впервые в жизни увидел море. Над бухтой, словно зверь, раскинувший лапы, лежал чёрный, зловещий город. Кёнигсберг... Пинчук увидел Балтийское море, полосу внешних укреплений вокруг Кёнигсберга - их штурмовали наши полки. Окончательная победа была уже близка, а Пинчук считал, что сделал, в сущности, немного... Так думали, скромно оценивая свои заслуги, многие фронтовики. И это рождало неутомимую жажду боя, вело к новым подвигам. И с Николаем Пинчуком происходило то же самое. К концу войны на его боевом счету было 24 сбитых фашистских самолёта. [ М. Ю. Быков в своих исследованиях указывает на 20 личных и 2 групповые победы лётчикка. ] В Восточной Пруссии ему вручили "Золотую Звезду" Героя Советского Союза. А потом Берлинская операция. И там пришлось поработать... Минули годы. Николай Григорьевич Пинчук и поныне удивительно энергичен, подвижен. В нём в полной мере раскрылось методическое искусство. Помноженное на боевой опыт, неустанно подкрепляемое учёбой, непрерывными полётами, оно сделало Полковника признанным мастером воспитания первоклассных воздушных бойцов. Теперь их многие десятки, получивших из рук Героя путёвку в небо. Он учит своих питомцев в воздухе - на больших высотах и сверхзвуковых скоростях. Он не мыслит себя вне лётной работы. В ней - смысл, цель и вся радость его жизни. ...Над Белоруссией пролетает сверхзвуковой самолёт, похожий на гигантскую стрелу. Его пилотирует одетый в высотный костюм лётчик, в глазах которого стальной блеск и отражение пламени минувших боёв. Пролетая над маленькой родной белорусской деревней, он сработает рулями, и самолёт качнёт крыльями. Здравствуйте, отец и мать ! Как вам живётся ? Ждите сына, он скоро вас навестит. Какое это счастье - летать над родным домом, охранять край, вскормивший тебя ! Список известных побед Гвардии
капитана Н. Г. Пинчука:
|
Н а з а д
|
|
© 2000-2015 Красные Соколы При копировании материалов сайта, активная ссылка на источник обязательна. |