Амелин Алексей Степанович

В Танеевку перебазировались вечером, а на восходе солнца я уже вылетел по приказу командира в штаб соседнего авиасоединения.

Одновременно со мной поднялся в воздух и Лёня Амелин. Он прикрывал аэродром в паре со своим комэском - лётчиком Ямановым: барражировать в воздухе нам приходилось непрерывно.

В низинах ещё лежал туман, в воздухе было спокойно. Я благополучно вернулся и застал весь аэродром в волнении. Оказалось, приземлился лётчик Яманов и рассказал, что Амелин атаковал "Юнкерса", погнался за ним и исчез из виду.

Тревога на аэродроме росла. Но вот мы ещё издали заметили самолёт. Он приближался. Сомнений нет - это Лёня !   Техники волновались: ведь они с земли замечали, если с самолётом что - нибудь случалось.

- Да у него с мотором неладно !   И скорость небольшая.

Амелин начал заходить на посадку с убранными шасси.

С КП ему передавали, чтобы он шёл на второй круг и выпустил шасси. Но ответа не было.

Самолёт коснулся земли "брюхом". Мы бросились к месту приземления. Из кабины вылез улыбающийся, хоть и бледный, Амелин.

- Что с тобой случилось ?

- Да гонялся за фрицем. Опытный, матёрый волк мне попался.

Он снял шлем, вытер взмокший лоб. Смотрю на него и глазам не верю.

- Лёня, да ты поседел !

На висках моего сверстника появилась седина. Сколько он пережил, передумал за несколько минут воздушного боя !

Идя на КП докладывать, Лёня рассказывает нам обо всем случившемся.

...В воздухе было спокойно. И вдруг на земле появилась тень от самолёта. Лёня осмотрелся. Чуть в стороне, южнее аэродрома, с курсом на Орёл летел "Юнкерс-88".

Лёня передал но радио ведущему:

- Разведчик !   Атакую !

И, чтобы не упустить "Юнкерс", бросился в атаку. Это произошло так быстро, что ведущий опоздал и потерял Лёню из виду.

Немецкий лётчик начал искусно маневрировать и уклоняться от атак. Стрелок открыл бешеный огонь. Амелин не отступил - зашёл в хвост самолёта.

Противник сбросил бомбы с замедлением, очевидно рассчитывая, что машина Амелина попадёт в зону действия взрывной волны. В самом деле, взрывная волна встряхнула самолёт, отбросила в сторону. Амелин с трудом выровнял машину и ещё напористее стал преследовать врага. Противник пошёл на другую хитрость: направил свой самолёт на ветряную мельницу, очевидно надеясь, что Амелин сгоряча не заметит её и врежется. Но Лёня разгадал новую уловку врага. Он молниеносно рассчитал расстояние, и проскочил в стороне, осыпая "Юнкерс" огненными трассами. Вражеский стрелок замолчал: наверно, был убит.

Немецкий самолёт направился к широкому и глубокому оврагу. Лёня погнался за ним.

Истребитель Ла-5.  На такой машине воевал Алексей Амелин весной - летом 1943 года.

Впереди стеной возвышался противоположный край оврага. Казалось, "Юнкерс" вот - вот в него врежется. Но лётчик неожиданно резко вывел самолёт из оврага - пролетел "впритирку" к противоположному краю.

Лёня успел дать по нему ещё очередь. И вдруг услышал треск, приглушённый шумом мотора. Сердце у него сжалось: что - то произошло с машиной. Самолет начал терять скорость. Мотор сильно трясло. Лёня понял: он винтом задел край оврага.

"Юнкерс" исчез из виду. Амелину пришлось возвращаться на аэродром. Обидно было после такого напряжённого поединка упустить врага. Впрочем, Лёня был уверен, что улетит он недалеко и где - нибудь упадёт.

- Я бы ему не дал уйти, да со мной беда случилась. Думал, в овраге себе могилу найду, когда зацепил винтом за край. Пришлось с землёй поцеловаться. Машину жаль...

Он даже не договорил от огорчения. Но техники стали его успокаивать, обещая быстро ввести самолёт в строй.

...А в это время на КП пришло донесение, что "Юнкерс" упал, пролетев 8 километров на бреющем над оврагами. Экипаж взят в плен.