КРАСНЫЕ СОКОЛЫ. СОВЕТСКИЕ ЛЁТЧИКИ 1936-1953 |
|||||||||||||||||||||||||||
|
|||||||||||||||||||||||||||
лучшие истребители | лётчики-штурмовики | женщины-летчицы | |||||||||||||||||||||||||
Нормандия-Нёман | асы Первой мировой | снайперы ВОВ |
Искрин Николай Михайлович |
Родился 14 Апреля 1918 года в селе Августовка, ныне Большечерниговского района Самарской области, в семье рабочего. В 1933 году семья приезжает на Дальний Восток, в Хабаровск. Там юноша окончил 8 классов и школу ФЗУ, работал слесарем на заводе "Дальдизель". Отсюда по путёвке комсомола уезжает на учёбу в Батайскую военную авиационную школу лётчиков. Старшиной группы, в которой занимался Искрин, был А. П. Маресьев. С Июня 1941 года Младший лейтенант Н. М. Искрин в действующей армии. По Февраль 1942 года служил в 131-м ИАП; по Май 1943 года - в 55-м ИАП ( 16-м Гвардейском ИАП ). К Маю 1943 года, заместитель командира эскадрильи 16-го Гвардейского истребительного авиационного полка ( 216-я смешанная авиационная дивизия, 4-я Воздушная армия, Северо - Кавказский фронт ) Гвардии старший лейтенант Н. М. Искрин совершил 218 боевых вылетов, в 58 воздушных боях сбил лично 11 самолётов противника и 1 - в составе группы. Уничтожил 28 машин с боеприпасами, много танков, орудий и другой техники. 16 Мая 1943 года был сбит в воздушном бою, тяжело ранен, потерял ногу. 24 Августа 1943 года за мужество и воинскую доблесть, проявленные в боях с врагами, удостоен звания Героя Советского Союза. С 1945 года Н. М. Искрин - в запасе. Жил в Куйбышеве. До 1956 года работал в Куйбышевском аэропорту и на других предприятиях города. Умер 28 Августа 1985 года. На обелиске, воздвигнутом на площади Славы в Хабаровске, есть и его имя. Пионерский отряд школы в его родном селе долгие годы носил имя Героя. Награждён орденами: Ленина, Красного Знамени ( дважды ), Отечественной войны 1-й степени; медалями. Война огненным вихрем ворвалась в судьбу молодого лётчика Николая Искрина. Но она не вызвала у него растерянности, страха. Николай заранее готовился к боям и теперь жаждал встречи с врагами. 131-й истребительный авиационный полк в составе 3-х эскадрилий сразу же убыл на фронт, а 4-ю эскадрилью Капитана Т. Корнилова оставили в ПВО для прикрытия с воздуха города Запорожья, Днепрогэса и других объектов стратегического значения. Вскоре звено Лейтенанта И. Татаринцева, в котором служил Николай Искрин, переводят в Днепропетровск, где они несли боевое дежурство в готовности № 1 вместе с зенитной артиллерией; вели борьбу с одиночными фашистскими разведчиками и ночными бомбардировщиками. 5 Июля 1941 года Лейтенанту И. Татаринцеву было приказано со звеном убыть на фронт в свой 131-й истребительный авиационный полк, базировавшийся под Николаевом. Сборы были недолгими. Лётчики, собрав вещи, пристроили их в фюзеляжах самолётов и поднялись с Днепропетровского аэродрома, взяв курс на Николаев, к линии фронта. Шли минуты полёта. Каждый лётчик вёл ориентировку, посматривал на западный горизонт и думал р встрече через несколько минут с однополчанами, которые уже дрались с немецкими самолётами, каждый пытался себе представить первый боевой вылет, первую схватку с фашистами. И никто из них не предполагал, что буквально через несколько минут он вступит в смертельный бой... При подходе к Николаеву лётчики неожиданна встретили в воздухе у села Михайловка небольшую группу фашистских бомбардировщиков Ju-88. Вот он - враг, оказался прямо перед ними. Кресты и свастика чётко выделяются на камуфлированных серым цветом неуклюжих бомбёрах. Самолёты уже выполняли разворот для того, чтобы встать на боевой курс. Командир звена Лейтенант И. Татаринцев принимает решение атаковать, подает сигнал своим ведомым на атаку и заходит в хвост замыкающему Ju-88. На "Юнкерсах" задвигались пулемётные турельные установки. Звено наших истребителей на полном газу сближается с противником. Фашистские воздушные стрелки не выдерживают и с большой дистанции открывают огонь. Пулемётные трассы, разрезая воздух, оставляя дымный след, проносятся около наших истребителей. В прицеле Татаринцева появился вражеский самолёт. Такое впечатление, что это конус при учебных стрельбах на полигоне. Резким движением большого пальца Татаринцев нажимает на гашетку пулемётов. Очередь идёт вначале мимо левого крыла "Юнкерса", затем сечёт крыло, перескакивает на мотор и хлещет огнём по фюзеляжу... "Юнкерс" теряет скорость, отстает от группы. Лётчик сбрасывает бомбы в поле. Через какие-то секунды по земле побежала цепочка разрывов, оставляя за собой серию дымящихся воронок. Окрылённый успехом, Татаринцев продолжает атаковать противника, прицеливается в следующий, впереди идущий бомбардировщик. Но делает трагическую ошибку. Не маневрируя, он обгоняет подожжённый им "Юнкерс" и выходит метров на 100 вперёд. В этот момент из носовой части бомбардировщика штурман немецкого экипажа открывает огонь, и пулемётные очереди поражают машину Татаринцева. Самолёт вспыхивает факелом и падает вниз. Так, в первом же бою на глазах своих товарищей погиб командир звена Илья Татаринцев. Всё это произошло так неожиданно и быстро, что наши лётчики на какое-то мгновение растерялись, не поверили в реальность происходящего. Но только на мгновение. Чувство мести охватило их. Искрин с яростью пошёл в атаку на второй "Юнкерс". На высоте 300 метров зашёл в хвост и меткой очередью подбил самолёт. Бомбардировщик завалился на правое крыло и, задымив, резко пошёл к земле. Но при выходе из атаки Николай почувствовал неполадки в работе мотора. "Подбит !" - мелькнула мысль. Бросил взгляд на землю. Высота малая, прыгать с парашютом поздно. Надо садиться "на живот". Мотор заскрежетал и остановился. Наступила тишина. Самолёт стал резко терять высоту. Искрин "блинчиком" подвернул истребитель в сторону пожелтевшего поля, которое, как ему показалось, было более ровным, пошёл на посадку. Машина тяжело ударилась о землю, проползла немного и остановилась. Превозмогая боль во всём теле от сильных ударов при посадке, Искрин с трудом выбрался из кабины лежащего на животе разбитого истребителя. Огляделся. Кругом было пусто. Небо чистое, только высоко над горизонтом неподвижно стоял раскалённый солнечный диск. Как будто ничего и не происходило. Николай стоял расслабясь, пытался осмыслить, разобраться в случившемся. "Как же это произошло ? - мучительно думал Искрин. - Видимо, нет у нас ещё боевого опыта. Шли в атаку напролом, на пулемёты опытных вражеских воздушных стрелков. Без всякого маневра, как на параде. Вот и досталось на орехи..." Вскоре подъехали на повозке 2 колхозника из ближайшего села. По дороге они рассказали Искрину, что видели этот воздушный бой, даже заметили, куда упали фашистский бомбардировщик и наш "ястребок". В колхозе Искрину оказали медицинскую помощь, накормили, отправили в часть. В полк Искрин прибыл только на 2-е сутки под вечер. Князев уже был там. Николай доложил командованию о случившемся, попросил дать ему другой самолёт и завтра же выпустить на боевое задание. Он рвался в бой... Обстановка на южном участке фронта требовала активных действий нашей авиации. Моторизованные колонны противника упорно, не считаясь с потерями, двигались к Дону. Наконец у Ростова войска группы армий "Юг" были остановлены, выбиты из самого города и отброшены к реке Миус. В этот период в тяжёлых, ожесточённых боях погибли командир полка Гончаров, лётчики Семин, Панасенко, Смирнов, Мельников, Волков. В воздушной разведке, штурмовках наземных войск противника на подступах к Николаеву, Каховке, Мелитополю, Ростову полк понёс большие потери и в материальной части. После напряжённых боевых действий 131-й истребительный авиационный полк получил передышку, перебазировался на тыловой аэродром у села Аксай, получил новую технику - самолёты ЛаГГ-3. Но Николаю Искрину недолго пришлось летать на новом самолёте. В Феврале 1942 года он с группой лётчиков Н. Исаевым, А. Комосой, А. Фёдоровым, Н. Старчиковым был переведен в 55-й истребительный авиационный полк. Все они были назначены во 2-ю эскадрилью Капитана П. Крюкова. В эти Февральские дни на донецкой земле шли упорные бои. Лётчикам каждый день приходилось делать по нескольку вылетов. Погода стояла холодная, неустойчивая. То завьюжит снегом так, что и стоянок самолётов не видно, то вдруг распогодится. В один из таких дней шестёрка истребителей, возглавляемая Капитаном П. П. Крюковым, получила боевое задание - разведать скопление фашистских войск в районе Красного Луча. К цели шли на высоте 1200 метров, чтобы точнее выйти на объект. Крюков с ведомыми Искриным и Старчиковым держался поближе к железной дороге, которая тёмной ниткой просматривалась на заснеженном поле. Зимой вообще сложнее вести ориентировку, чем летом. Белое покрывало снега скрывает под собой все ориентиры: поля, реки, озёра, дороги, населённые пункты, даже леса. Они приобретают необычные, иные очертания, нежели на карте. Глазу не за что зацепиться, и лётчику трудно определить место своего нахождения. Но если хорошо присмотришься, то заметишь, что снег не везде одинакового оттенка. Наезженные дороги темнее, хорошо выделяются места скопления техники. Машины, хотя и окрашены в белый цвет, по отдельным признакам довольно хорошо различимы. При полётах в зимних условиях можно легко заблудиться. Чуть ослабил внимание - потерял ориентиры, снова надо опознавать местность. Основная надежда - на компас и время полёта. Впереди по курсу полёта на горизонте показался населённый пункт. Над заснеженными крышами домов разносился по ветру дым. Искрин сличил курс полёта с расчётным, посмотрел на часы: по времени выходило, что это - Красный Луч. Комэск Крюков перевёл истребитель на снижение и начал заводить группу в атаку. Фашистские зенитчики открыли огонь. Вначале из пушек, потом из пулемётов с юго - восточной окраины города. Огненные трассы пулемётно - пушечных очередей проносились совсем близко. Опытный воздушный боец Капитан П. П. Крюков провёл не один десяток успешных штурмовок и воздушных боёв. Атаковал аэродромы, танковые и механизированные колонны, боевые порядки артиллерии, переправы через реки и места скопления пехоты. Используя солнце, облака, плохую видимость, рельеф местности, он внезапно выходил на цель и наносил большие потери врагу. А если попадал под зенитный огонь, то умело строил противозенитный маневр. И на этот раз он завёл группу со стороны солнца так, что солнечные лучи били прямо в глаза наводчикам зенитных пушек и затрудняли ведение прицельного огня. Но фашистским зенитчикам всё-таки удалось повредить самолёты Искрина и Старчикова. Однако молодые, лётчики, проявив отвагу и упорство, вновь шли в атаки на врага. Над полем боя стоял сплошной, рёв моторов, гул взрывов, прерываемые пулемётной трескотнёй и хлопками разорвавшихся снарядов. В образовавшемся дымном облаке П. Крюков, Н. Искрин, Н. Старчиков и Н. Ершов делали заход за заходом. Стремительность атак нарастала. Горели автомашины, взрывались боеприпасы... ...Апрель 1943 года. С самого утра со стороны Керченского пролива и Азовского моря потянулась многослойная облачность в 5 - 6 баллов, закрыла часть Кубани, аэродром в Поповической, где базировался 16-й Гвардейский истребительный авиационный полк. На КП прибыл по приказанию командира полка Капитан А. Покрышкин с лётчиками Лейтенантами Н. Искриным, А. Трудом, Н. Старчиковым, Младшими лейтенантами Н. Мочаловым, Д. Сапуновым. Начальник штаба Майор Я. Датский поставил перед ними задачу: прикрыть девятку наших бомбардировщиков до цели и обратно. - Товарищ Капитан ! Какие у вас будут указания лётчикам ? - спросил начальник штаба. Покрышкин уточнил боевой порядок: - Непосредственно группу прикрытия буду возглавлять я. Слева от группы пойдёт пара Труда, а Искрин своей парой пойдет замыкающим. Взлёт на задание парами... Каждый, кто сражался на Малой земле, знает, какие тяжёлые бои шли в этом месте. С Февраля наши морские пехотинцы захватили плацдарм и удерживали его, угрожая южному крылу фашистской обороны. Немецкое командование группы армий "А" хорошо знало это и, не считаясь с потерями, пыталось сбросить наш десант в море. Но герои в тельняшках и бескозырках стояли насмерть. С воздуха казалось, что этот клочок земли был в огне. Не было живого места на истерзанной взрывами земле: воронка на воронке. Даже море в Цемесской бухте казалось кипящим от падающих бесчисленных артиллерийских снарядов, мин и авиабомб. Не одному фашистскому стервятнику пришлось измерить глубину моря и найти себе могилу на его дне. Но и не один наш лётчик навечно остался в Цемесской бухте... Штурмовики Ил-2, бомбардировщики Пе-2, - всё устремились туда поддержать с воздуха наш десант. Их надо надёжно прикрыть. Точно в назначенное время бомбардировщики появились на подходе к аэродрому. С КП послышались хлопки выстрелов, и в небе зашипели взлетающие зелёные шары ракет. Через пару минут почти одновременно заработали моторы истребителей. И вот самолёты - в небе. Все стали на заданный курс. При подходе к линии фронта погода заметно улучшилась. В воздухе появились разрывы зенитных снарядов. Вражеские зенитчики били в основном по бомбардировщикам. - Внимание, я - "Сокол-100" ! Впереди справа на одной высоте идёт противник ! - сообщил Александр Покрышкин. - Я - "Лебедь-21". Вижу, - ответил ведущий бомбардировщиков. - "Лебеди" ! Внимательнее следите за "Мессерами". Бомбардировщики шли севернее Новороссийска в расчётную точку, затем развернулись на курс 200 градусов, стали на линию боевого пути. Экипажи подтянулись и заняли в строю свои места, образовав строгий боевой порядок. Вражеские зенитки усилили огонь по приближающимся самолётам, но они упорно шли к цели. Для каждого экипажа бомбардировщика полёт на боевом курсе - самая ответственная и опасная часть полёта. На этом коротком по времени отрезке каждый экипаж производит напряжённую работу по прицеливанию и сбросу бомб. В это время члены экипажа испытывают самое большое нервное напряжение. Для гарантии точности бомбометания лётчику, штурману, воздушному стрелку надо иметь большую профессиональную выучку, мастерство, мужество и поистине стальные нервы, чтобы под градом пуль и снарядов, рвущихся вокруг, а порой и при атаке вражеских истребителей, не дрогнуть, не отвернуть, неуклонно идти на боевом курсе, строго выдерживая заданную высоту, скорость, направление. Только тогда цель будет поражена и боевая задача выполнена. Через сетку бомбардировочного прицела уже видны позиции вражеской артиллерии. Штурман флагманского корабля привычным движением открыл створки бомболюков и в нужный момент нажал на кнопку сброса... Бомбы, освободившись от бомбодержателей, одна за другой вывалились из люков. Покачнувшись в воздухе, они с нарастающей скоростью и воем понеслись к земле. Появилась группа вражеских истребителей. - "Сокол-36", "Сокол-20" ! Набрать высоту в сторону солнца ! Я - "Сокол-100", - скомандовал Покрышкин парам Искрина и Труда. - "Лебеди" ! Приготовьтесь к отражению атак ! - Я - "Лебедь-21" ! - предупредил свои экипажи ведущий бомбардировщиков и увеличил скорость полёта. Строй бомбардировщиков сомкнулся и продолжал уходить на свою территорию. Две шестёрки "Мессеров", оставляя за хвостами полоски чёрного дыма, на форсированном режиме работы моторов шли им наперерез. Воздушная обстановка резко осложнилась. Сейчас завяжется воздушный бой. "Мессеры", как по команде, разделились на 2 шестёрки. Первая со снижением ринулась в атаку на левое звено девятки бомбардировщиков, вторая круто полезла вверх, чтобы связать боем пары Искрина и Труда. Начался бой !.. В головокружительных фигурах замелькали чёрные кресты и красные звёзды. Короткие очереди с истребителей сплелись с длинными, словно вожжи, пулемётными трассами бомбардировщиков. - "Лебеди" ! Справа снизу заходят "Мессеры" ! - предупредил Покрышкин правое звено бомбардировщиков и сам, выйдя из-под атаки пары Ме-109, бросился к четвёрке немецких истребителей, прорывающихся к звену ведущего группы. Воздушные стрелки длинными очередями пытались отогнать их. Тщетно. "Мессеры" упорно шли на сближение. Вот-вот откроют огонь. "Не опоздать бы !" - подумал Покрышкин и полностью отдал сектор газа вперёд. Взревел мотор, заработав на предельных оборотах. Фашист в прицеле. "Ближе, ещё ближе... Пора !" Гремит короткий залп из всех огневых точек. Вражеский лётчик рванул свой истребитель в сторону, но ему не хватило доли секунды, которая в воздушном бою зачастую решает всё. Покрышкинская короткая очередь с дистанции 100 метров решила судьбу ещё одного стервятника. Фашисты в этом упорном бою потеряли 5 самолётов. Один из лётчиков выпрыгнул с парашютом и приводнился где-то в море. Видимо, и для него этот бой оказался последним... Бомбардировщики с боем вышли на свою территорию - под ними была суша. Справа внизу виден Геленджик с его круглой, как тарелка, бухтой. Но противник не хотел отступать, пытаясь всё ещё атаковать. Со стороны Геленджика начала бить наша зенитная артиллерия, отсекая "Мессеров" от группы бомбардировщиков. - Внимание. Я - "Лебедь-21" ! Слева на восточном курсе большая группа самолётов !.. Это шли 3 девятки Пе-2. Прикрывали их "Яки". Увидев подходившую большую группу советских самолётов, немцы вышли из боя и, круто развернувшись, пошли в сторону Анапы... В этом бою был сбит и 6-й вражеский истребитель. Его сразил Николай Искрин. И ещё один памятный бой. 21 Апреля, прикрывая наземные войска в районе Новороссийска в составе группы истребителей, которую возглавлял комэск Старший лейтенант Вадим Фадеев, Николай Искрин снова сбивает немецкий истребитель Me-109. В тот же день при сопровождении штурмовиков Ил-2 в воздушном бою Искрин сбил ещё одного "Мессера". 4 Мая 1943 года Старший лейтенант Искрин был в составе восьмёрки, возглавляемой Капитаном А. И. Покрышкиным. Самолёты прикрывали наземные войска в полосе боевых действий 56-й армии в районе станицы Крымская. Во время выполнения задания произошёл бой с 12 Ме-109. Только умелое управление группой, чёткое взаимодействие между парами в бою и мужество наших лётчиков позволили им одержать внушительную победу - без потерь сбить 7 вражеских самолётов ! 10 Мая Николай Искрин и Андрей Труд со своими ведомыми вылетели на патрулирование в район станицы Крымская. В заданном районе Искрин увидел пару "Мессеров". Они летели под самой кромкой облаков на одной высоте с нашими истребителями. Наверное, это были "охотники". - Внимание ! Я - "Тридцать шестой". Впереди - пара "худых" ! - по радио передал Искрин ведомым, развернул истребитель в лоб противнику и пошёл в атаку. Фашистские лётчики тоже заметили, что не одни в воздухе. Они прямо шли на четвёрку советских истребителей, не отворачивая и стремительно сближаясь. Искрин прильнул к прицелу. В обрамлении кольца, увидел "Мессера". Тот на огромной скорости нёсся на "Аэрокобру". Заработали пушка и пулемёты. С "Мессера" полыхнул огонь, и длинные шнуры дымных трасс веером потянулись к Искрину. Вдруг что-то огромное заслонило всю переднюю полусферу. На какое-то мгновение в прицеле потемнело, самолёт Искрина с грохотом тряхнуло, подбросило потоком воздуха, и сразу же стало светло. Истребитель шёл устойчиво. Впереди никого уже не было. И тут только Искрин сообразил, что немец, ведущий пары, спасаясь от столкновения, в последний миг ушёл вверх. Истребитель Искрина тряхнуло, когда он попал в турбулентные потоки воздуха. В хвостовой части самолёта чувствовалась небольшая вибрация. Николай посмотрел назад на хвост - в правой стороне в передней кромке стабилизатора увидел маленькую осколочную или пулевую пробоину. "Попал всё - таки, чертов ганс !" - выругался Искрин. Попробовал рули высоты - нормально. Значит, можно продолжать полёт. Он развернул четвёрку ближе к линии фронта. Только немного расслабился, как в головных телефонах услышал голос Труда: - "Тридцать шестой" ! Я - "Двадцатый" ! Впереди справа вижу Пе-2. - Отбомбились, возвращаются домой ! - сказал Искрин. В жестоких и кровопролитных боях закалялись, набирались опыта наши лётчики. Одну победу за другой одерживали воздушные асы: В. Фадеев, А. Покрышкин, П. Крюков, Г. Речкалов, братья Д. и Б. Глинки, Н. Лавицкий, В. Семенишин, В. Дрыгин, А. Беркутов, И. Похлебаев. Не отставал от них и Н. Искрин. По данным наземной разведки немецкое командование подтянуло танки в район станицы Неберджаевская. По-видимому, готовилось наступление. Приказано уточнить местонахождение и численность врага. Разведку поручено вести Н. Искрину с сержантом Я. Моисеенко, а Г. Речкалову со своей парой их прикрыть. Искрин и Моисеенко под прикрытием пары Речкалова на высоте 2500 метров пересекли линию фронта и со стороны солнца, снижаясь на скорости, пошли в район разведки. При подходе к станице Неберджаевской неожиданно перед ними встала стена зенитного заградительного огня. "Не пропускаете ? Значит, есть танки !" - подумал Искрин и энергичным противозенитным маневром по высоте и курсу проскочил эту огненную завесу. Действительно, в ложбине они увидели до 30 вражеских танков. ...После подробного доклада результатов, разведки лётчики ушли в землянку и только решили отдохнуть, как вдруг зазвонил телефон. Николай снял трубку, услышал голос оперативного дежурного Старшего лейтенанта Медведева: - Тревога ! Всем по самолётам ! Задачу получите в воздухе ! Поднятая по тревоге шестёрка истребителей под командованием Александра Покрышкина идёт на перехват вражеских самолётов, летящих на штурмовку соседнего аэродрома у станицы Красноармейской. Быстро растёт высота. Машины и люди готовы к боевой работе. На ручке управления самолётом откинута предохранительная скоба гашетки управления огнём. Только нажми пальцем... Увеличивая скорость, Покрышкин пошёл на сближение с восьмёркой Ме-109. Но перехватить их успели только в районе аэродрома на высоте 1000 метров. Первая четвёрка "Мессеров" уже успела спикировать на наш аэродром и отбомбиться по стоянкам. Когда они выходили из атаки, Искрин сверху зашёл в хвост ведущему первой пары врага и меткой очередью поджёг его. Ведущий второй фашистской пары круто развернулся и, когда Искрин проносился мимо, попытался поразить наш самолёт сзади. Но Николай успел разгадать замысел фашистского лётчика, бросил свой истребитель в сторону, ушёл из-под удара, занял удобную позицию для нападения. Враг резким переворотом увернулся под самолёт Искрина, и Николаю пришлось без промедления повторить свой маневр, чтобы удержать силуэт "Мессера" в прицеле. "Фашист хитрит, начинает делать один маневр, переходит в другой, совершает различные эволюции, выбирает непредвиденную траекторию полёта..." Но ему это не помогло. Длинная очередь Искрина настигает "Мессер" на выходе из пикирования... Сбит ещё один фашистский самолёт ! Вторая удача, вторая победа в одном бою ! Это был 218 боевой вылет и 11-й лично сбитый самолёт врага ! Выйдя из атаки, Николай осмотрелся и заметил, что он остался в небе один. Ни ведомого Старчикова, ни пар Речкалова и Покрышкина не видно. По радио слышит: где-то идёт бой. Азарт в атаке оторвал Николая от группы, он нарушил одну из заповедей боевого полёта. Пара должна быть неделимой от взлёта до посадки !.. Неожиданно в самолёте послышался треск, и Николай увидел, как мимо пронеслась пара Ме-109 и ушла вверх. Ручка управления самолётом как-то сразу ослабла и не реагировала на рули. "Аэрокобра" качнулась с крыла на крыло, а затем с зарыванием носа пошла на снижение. Начала расти скорость полёта. Ручка управления по-прежнему свободно ходила по кабине, словно язык в колоколе. Искрин понял, что его со стороны солнца атаковала пара "Мессеров" и перебила управление... "Мотором, мотором надо вырвать машину из пикирования", - мелькнула мысль у Искрина, и он дал полный газ. Но это не помогло. Надо было спускаться на парашюте. Схватив правой рукой вытяжное кольцо раскрытия парашюта, Николай с силой оттолкнулся ногами от пола кабины и вылетел за борт самолёта. Воздушный поток подхватил его и бросил прямо на стабилизатор. Было такое ощущение, что кто-то топором рубанул его по правой ноге... Его пронзила неистовая боль. "Надо приземлиться на левую ногу, смягчить удар !" - подумал он и невольно выдвинул её вперёд. Но как ни старался Николай, приземлился он на обе ноги. Не устояв, упал навзничь. В глазах потемнело. Пришёл в себя в автомашине. Солдаты подобрали его и повезли в полевой госпиталь... Больше Николай Искрин не летал. Ему ампутировали ногу. Когда он лежал в госпитале, услышал для себя радостную весть: ему присвоено звание Героя Советского Союза ! После лечения в Москве случайно встретился с Александром Ивановичем Покрышкиным. Оба обрадовались встрече, как старые близкие друзья обнялись, расцеловались. О многом говорили в тот день, вспоминали своих боевых друзей. Под конец разговора Покрышкин спросил: - Ну что ? По самолёту тоскуешь ? Летать хочется ? - О чём говоришь, Александр Иванович ! Даже во сне частенько летаю и воюю... Покрышкин посмотрел на Искрина, сказал: - Вот что, Николай, давай приезжай в часть, там посмотрим. Может быть, на истребителях летать и не сможешь, полетишь на связном самолёте. Надо ли говорить, как обрадовался Искрин этому предложению. Через неделю, как и договорились, он был уже в указанном населённом пункте, где базировался 16-й Гвардейский истребительный авиационный полк. Тепло его встретили однополчане. Но эта радость встречи была кратковременной. Врач полка повёз Николая на армейскую медкомиссию, где должен был решиться вопрос о допуске Искрина к полётам. При осмотре ампутированной ноги врачи нашли, что кожа ещё недостаточно окрепла и перегрузок не выдержит. - Летать вам нельзя ! - таким было единодушное и окончательное мнение врачей. ...Шли годы. Тоска по лётной профессии постепенно утихала, сглаживалась. Николай смирился с мыслью, что он уже никогда не будет летать. Но всё же от самолёта его ничто не смогло оторвать. Он отказался от работы администратора дома отдыха, от должности помощника управляющего по кадрам, пошёл работать в аэропорт наземным штурманом. Список побед Гвардии старшего
лейтенанта Н. М. Искрина:
|
Н а з а д
|
|
© 2000-2015 Красные Соколы При копировании материалов сайта, активная ссылка на источник обязательна. |