Судьба двух Майоров

16 Сентября 1939 года злой рок, трагическое стечение обстоятельств свели на аэродроме "Болбасово" под Оршей этих двух талантливых, закалённых боями в небе Испании лётчиков - истребителей. Один из них - первый в истории СССР дважды Герой Советского Союза, командир Оршанской 58-й авиационной бригады Майор Сергей Иванович Грицевец. Второй - кавалер двух орденов Красного Знамени, командир 21-го истребительного авиаполка этой же бригады Майор Пётр Иванович Хара. Случившаяся катастрофа унесла жизнь легендарного Сергея Грицевца.

Пётр Хара тогда уцелел, но на долгие годы был "вычеркнут из списка живых". И сегодня вы нигде не найдёте его фотографию, в мутных водах интернета в лучшем случае наткнётесь лишь на крайне скудную, путаную - перепутаную биографию. А ведь этот мужественный человек, сбитый с ног тяжелейшим грузом обвинений в гибели Грицевца, сумеет подняться, пройти всё сначала и вновь стать командиром истребительного полка, который прославится при освобождении Беларуси, получив почётное наименование "Минский", и будет геройски сражаться с фашистскими асами в небе Варшавы и Берлина.

В славном Мае 1945 года Подполковник П. И. Хара своей твёрдой рукой размашисто распишется на стене поверженного Рейхстага, распишется и от имени Сергея Грицевца. Но, поставив эту победную точку, он вновь уйдёт, вернее, его "уйдут" в прижизненное небытие.

Сегодня, более 70 лет спустя, пришло время рассказать о неизвестных страницах из героических биографий Сергея Грицевца и Петра Хары, которые, как оказалось, удивительно похожи, а зачастую буквально параллельны.

Параллели, как известно, не пересекаются, вот только на аэродроме в Болбасово они, увы, пересеклись...

Своё многолетнее путешествие по следам Грицевца и Хары я начал в кажущемся уже далёким 1982 году во Львове, где судьба свела меня с Героем Советского Союза генералом Николаем Васильевичем Исаевым, в годы войны командовавшим истребительной дивизией, в составе которой воевал полк Петра Хары. С Грицевцом было проще. Мои школьные годы прошли под Одессой, где тогда служил отец, и мне не раз приходилось бывать на местном военном аэродроме, который и тогда звали "Школьный". Именно здесь в своё время находилась 8-я авиационная школа пилотов, ставшая особой вехой в биографии Грицевца.

Неудивительно, что многие ребята из окрестных военных городков бредили небом и активно штурмовали Харьковское военное училище лётчиков имени Грицевца. Я очень гордился своим легендарным земляком, поэтому тоже оказался среди штурмующих это элитное учебное заведение, которого сегодня в Украине уже, увы, нет.

Перелистывая страницу за страницей биографии моих героев, я постоянно задавался вопросом: в чём истоки той особой жизненной стойкости, что позволяла не сгибаться перед невероятными испытаниями, выпавшими на их долю ?

Судьба, не скупясь, одарила Сергея и Петра детством, полным лишений. Оба - выходцы из бедных многодетных крестьянских семей, с ранних лет познавшие цену заработанной мозолистым трудом краюшки хлеба. Прокормиться со скудных земельных участков не удавалось, приходилось подрабатывать. Грицевцам - на железной дороге, родителям Хары - на паровой мельнице у местного помещика. У Сергея и Петра разница в возрасте - всего один год. Грицевец родился 6 Июля 1909 года, Хара - 15 Мая 1908-го. С датой рождения Сергея Ивановича долгое время происходила невероятная путаница. В разных источниках можно найти и 6 Июня, и 23-е, и 19 июля... Но место рождения во всех документах одно - деревня Боровцы под Барановичами.

В биографии Хары другая проблема: именно место рождения. В сохранившихся архивных справках оно разное: село Старая Вермечь Днепропетровской области и два села в Сталинской  ( Донецкой )  области - Старый Керменчик и Старомлиново. Возможно, это как-то связано с вопросом о его национальности. По одним документам Хара - грек, а по другим - татарин. В автобиографии 1937 года он отмечает: "...говорю и пишу по-русски, говорю по-украински, родной язык - татарский, национальность - крымский татарин". Как известно, ничего хорошего принадлежность ни к грекам, ни к крымским татарам в сталинские времена не сулила. Не миновала чаша сия и Хару и его родственников.

Беда, увы, часто заглядывала в дома Сергея Грицевца и Петра Хары. Сергей рано потерял маму и двух старших братьев - Владимира и Василия, а Пётр - отца-инвалида и младшего брата Николая. В один год - 1927-й - Грицевец и Хара окончили школы-семилетки и "пошли в люди". В дальнейшем обоим суждено было учиться в профсоюзных школах, но если Грицевцу довелось поработать председателем профсоюзного цехкома, то Хара продолжил учёбу и поступил в Московский институт овцеводства. Сергей, проявивший особые способности в работе с людьми, быстро продвинулся на комсомольской работе: сначала стал заведующим агитационно - пропагандистским сектором, а затем инструктором Златоустовского горкома комсомола. Сергей и Пётр искренне верили в светлое будущее своей страны и в 1931 году вступили в Коммунистическую партию. А когда в том же году партия и комсомол позвали молодежь в авиацию, оба с готовностью откликнулись: Грицевец стал курсантом 3-й военной школы лётчиков и лётчиков - наблюдателей им. Ворошилова в Оренбурге, а Хара - 1-й военной школы лётчиков им. Мясникова в Севастополе. Оба учились хорошо, успешно осваивали лётное мастерство.

В Августе 1932 года Сергея и Петра направили в самые передовые части советской истребительной авиации. Грицевец начал службу младшим лётчиком в 3-й эскадрилье 5-й авиационной бригады под Киевом, а Хара - пилотом в 4-й   ( позже ставшей 107-й )  эскадрилье 83-й авиабригады Белорусского военного округа в Брянске. Начинали летать на истребителях И-3, затем перешли на И-5. Оба вскоре женились. Прасковья Власовна Хара  ( Понкратова )  и Галина Евгеньевна Грицевец  ( Орлова )  стали для лётчиков настоящими боевыми подругами, осчастливив их дочками: Лидией и Ларисой. Позже у Лидочки Хары появится сестричка Галинка, а у Ларисы Грицевец - Ниночка.

Служба у Петра и Сергея складывалась успешно, в их аттестациях с завидным постоянством присутствует приятная формулировка "достоин выдвижения на вышестоящую должность во внеочередном порядке". Но если Пётр Хара с 1932 по 1938 год проходит должности старшего лётчика, командира звена и командира отряда всё в той же 83-й авиабригаде Белорусского округа, то Сергею Грицевцу довелось изрядно поколесить. В Декабре 1933 года он получает назначение в элитную 1-ю Краснознамённую истребительную эскадрилью имени Ленина, базировавшуюся в Гатчине под Ленинградом. Но Сергею Ивановичу даже не удалось толком осмотреться на новом месте, как часть перебрасывают на Дальний Восток - в посёлок Бочкарёво Уссурийского края. Здесь лётчика по самой полной программе испытывает суровое дальневосточное небо, которое очень скоро признает его своим. Вскоре Грицевец назначается начальником воздушно - стрелковой подготовки эскадрильи, затем командиром звена, командиром отряда.

В 1935 году Пётр и Сергей одними из первых в ВВС успешно осваивают новейший истребитель И-16. Хара участвует на нём в воздушном параде над Красной площадью и получает за отличную технику пилотирования золотые наручные часы от наркома обороны. Грицевцу же золотые часы вручили за победу в соревнованиях по воздушному бою среди лётчиков - дальневосточников.

А вот в воинском звании Грицевец всё же опередил Хару: в Марте 1936 года Сергей получил звание Старшего лейтенанта, а Пётр - только Лейтенанта.

1 Августа 1936 года как одного из лучших лётчиков - истребителей ВВС Сергея Грицевца отправили на курсы высшего пилотажа, воздушного боя и воздушной стрельбы при 8-й военной авиационной школе лётчиков в Одессе. Закончив учёбу с отличием, он остался лётчиком - инструктором в местной эскадрилье высшего пилотажа. Здесь собрались тогда настоящие асы, которым вскоре предстояло принять участие в реальных, а не учебных боях.

В Одессе Сергей особенно подружился со старшим лейтенантом Павлом Коробковым, с которым соседствовал по квартире. Друзьям будет суждено плечом к плечу пройти все испытания, аж до того самого рокового дня 16 Сентября 1939 года.

В Августе 1937 года на аэродроме Одесской школы лётчиков во время тренировочных полётов эскадрильи высшего пилотажа капитан Якушин на И-16 на пробеге врезался в группу людей, зарубив винтом самолёта командира эскадрильи капитана Рогова и главного инженера школы инженер - капитана Файермана. Грицевец, потрясённый случившимся, тяжело переживал трагическую гибель товарищей. Кто мог тогда предвидеть, что через 2 года подобное случится и с самим Сергеем Ивановичем...

Осенью 1936 года разгорелось кровавое пламя Гражданской войны в Испании. Советский Союз решил помочь республиканцам в борьбе с националистами, которых активно поддерживали фашистские режимы Италии и Германии. Помощь эта оказывалась тайно, наши военные воевали в гражданской одежде под вымышленными испанскими именами. Посылали в Испанию лучших. В составе первой группы лётчиков - истребителей на И-16 в начале Ноября 1936 года прибыл и командир звена Лейтенант Пётр Хара. Завершал же наше участие в ожесточенной воздушной войне в небе Испании в Октябре 1938 года Старший лейтенант Сергей Грицевец. Кому из них было тяжелее ?   Трудно сказать.

Первая группа советских истребителей сформировалась из 31 лётчика наиболее боеспособной на тот момент 83-й авиабригады Белорусского военного округа, базировавшейся в Брянске. Её основой стал 21 пилот лучшей, 107-й, эскадрильи, которой командовал Капитан Сергей Фёдорович Тархов. Здесь и служил командиром звена Пётр Хара.

10 Ноября с аэродрома "Алькала" Хара совершил свой первый боевой вылет на штурмовку позиций франкистов, захвативших мадридский парк "Касса де Кампо". А первый воздушный бой произошёл 13 Ноября. Сложился он для наших лётчиков крайне неудачно: были сбиты командир эскадрильи Капитан С. Ф. Тархов и командир отряда Капитан В. М. Бочаров, которых посмертно удостоили звания Героя Советского Союза. В соседней эскадрилье на истребителях И-15 погибли Лейтенант К. Ковтун и Старший лейтенант П. Пуртов. Такое вот вышло горькое начало.

Оказалось, ходить парадными строями - одно, а воевать - совсем другое. Пришлось буквально на ходу, методом проб и ошибок, стоивших немалых жертв, придумывать способы борьбы с воздушным противником и вырабатывать новую тактику ведения боя. В боевой обстановке на первый план выходили и волевые, бойцовские качества лётчиков. Уже 17 Ноября Пётр Хара во главе 6 истребителей И-16 идёт на перехват над Мадридом группы из 10 итальянских и 3 немецких самолётов. И вновь неудача - гибнет Лейтенант Д. Павлов. Франкисты же снова потерь не понесли. А 19 Ноября на свой аэродром не возвращается Капитан Д. Жеданов... Это был шок.

4 Декабря армада самолётов противника из 32 бомбардировщиков и 40 истребителей средь бела дня вновь бомбит Мадрид. Казалось, и на этот раз они уйдут безнаказанно. И только Петру Харе наконец-то удаётся сбить немецкий трёхмоторный бомбардировщик "Юнкерс-52" и отомстить за всех.

С этого дня звено Хары постоянно находится на боевом дежурстве на аэродромах "Алькала" или "Альбасете". В самых сложных метеоусловиях только ему поручают полеты на разведку. 12 Февраля в тяжелейшем бою над Мадридом Пётр сбивает немецкий истребитель "Хейнкель-51", через несколько дней - ещё один. Ещё 2 самолёта он сбрасывает с неба вместе со своим ведомым, ещё несколько - в групповых боях. По итогам воздушных сражений в Испании Хара войдёт в десятку самых результативных советских истребителей  ( в этих боях принимали участие 282 наших лётчика ).

Первым всегда трудно. Из группы истребителей, прибывших в Испанию вместе с Харой, 8 лётчиков погибли и 2 получили тяжёлые ранения; 7 лётчиков стали Героями Советского Союза, 4 из них - посмертно. Вполне заслуживал этого высокого звания и Пётр Хара, но, скорее всего, помешали его анкетные данные, а может быть, и резкий, прямой, вспыльчивый характер. Ограничились награждением 2 Января и 4 Июля 1937 года орденами Красного Знамени, которые ему вручили 26 Июля уже в Брянске. Кроме этого, 8 Августа досрочно присвоили звание Капитана, минуя Старшего лейтенанта, и выдвинули на должность командира отряда.

Война складывалась для республиканцев не так, как хотелось не только им самим, но и советской стороне. Они терпели одно поражение за другим. Постепенно господство в небе захватили немецкие истребители, летавшие на новейших машинах "Мессершмитт-109". У некоторых советских лётчиков началась чуть ли не "мессеробоязнь". Отправленная в Апреле 1938 года группа в составе 42 лётчиков - истребителей буквально за месяц стала небоеспособной: из строя выбыли 23 (!) лётчика. Требовалось срочно спасать их от полной катастрофы.

В пожарном порядке начали формировать новую группу истребителей, куда вошла знаменитая одесская шестёрка лётчиков - инструкторов из эскадрильи высшего пилотажа, где служил и Сергей Грицевец. Остальные 28 лётчиков представляли 56-ю авиационную бригаду Киевского военного округа из Житомира.

Обстановка в небе к тому времени складывалась тяжелейшая. Нашим лётчикам противостояли на "Мессерах" лучшие и самые результативные немецкие пилоты "Легиона Кондор": Вернер Мёльдерс - 15 сбитых, Вольфганг Шеллман - 12, Вальтер Оесау - 9, Отто Бертрам - 9, Вольфганг Липперт - 5. Все они в будущем станут одними из самых коронованных асов в гитлеровских Люфтваффе.

На первое боевое задание Грицевец поднялся в небо 13 Июля. Поначалу он летал простым ведомым лётчиком в звене истребителей. Однако его мастерство уже в первых боях стало настолько заметным, что буквально через несколько дней Сергей Иванович возглавил эскадрилью истребителей. К тому времени наши уже потеряли 3-х лётчиков. Жестокая действительность ещё раз подтверждала: что хорошо для мирного времени, совершенно не годилось на войне. Грицевец же был рождён для боя.

Очень скоро немцы почувствовали силу этого "воздушного" бойца и его эскадрильи. В течение нескольких дней Грицевец отправит на вечную посадку 2 новейших истребителя Ме-109 и бомбардировщик Не-111. Не отставали от командира и его подчинённые. Особенно отличился заместитель Грицевца - Павел Коробков, в 32 воздушных боях сбивший 4 самолёта противника.

Сергей Грицевец за 3 месяца совершил в испанское небо 88 боевых вылетов, провёл 42 воздушных боя и лично сбил 3 "Мессера", 2 "Фиата" и 1 "Хейнкель", не считая сбитых в групповых боях.

5 Октября 1938 года "пожарная команда" Грицевца провела над Эбро свой последний воздушный бой, и её отозвали на Родину. Воздушная война советских авиаторов в небе Испании, стоившая 93 жизней, закончилась. Буквально накануне, 4 Октября, Сергей Грицевец поставил в ней жирную точку: сбил немецкого аса Отто Бертрама, вынужденного бесславно покинуть свой горящий "Мессер" на парашюте.

Трое лётчиков из состава последней группы советских истребителей - "испанцев" 22 февраля 1939 года стали Героями Советского Союза: Сергей Грицевец, Павел Коробков и Николай Герасимов. Старший лейтенант Грицевец досрочно, минуя звание Капитана, стал Майором, а Павел Коробков - Капитаном. Оба продолжили службу в Одесской авиашколе. Но прошло совсем немного времени - и "пожарная команда" Грицевца вновь понадобилась.

В конце Мая 1939 года японские истребители жестоко побили наших в районе реки Халхин - Гол. Отлично подготовленные японские лётчики - асы оказались на несколько голов выше обычных строевых советских пилотов. У нас в очередной раз не сработало дурацкое правило "в армии нужны не личности, а исполнители". Когда вспыхнул пожар ещё одной войны, вспомнили и о личностях. Сергея Грицевца срочно вызвали в Москву, назначили командиром полка и отправили вместе с эшелоном самолётов в район конфликта. На 3-х транспортных самолётах в Монголию во главе с Героем Советского Союза комкором Я. Смушкевичем вылетели 48 лучших лётчиков и авиаспециалистов, имевших боевой опыт. Среди них было 11 Героев Советского Союза. Советским асам не сразу, но удалось переломить ситуацию в свою пользу. В ожесточённых боях, когда в небе порой сходились сотни машин, вновь заблистал талант Сергея Грицевца. В 138 боевых вылетах он сбил 12 японских самолётов, став лучшим советским асом в небе над Халхин - Голом. Спину своего командира здесь вновь умело защищал его боевой товарищ Герой Советского Союза Павел Коробков.

Особенно худо пришлось самураям, когда Грицевец возглавил специальную группу лётчиков на новейших, секретных тогда истребителях И-153 "Чайка". Карусели Грицевца на виражах выдерживали очень немногие...

Золотыми буквами в историю советских ВВС вписан и ещё один подвиг, совершённый на Халхин - Голе Майором С. И. Грицевцом. С риском для жизни он сумел сесть на вражеской территории рядом со сбитым японцами командиром 70-го истребительного полка Майором В. Забалуевым, втиснуть его в одноместную кабину своего И-16, мастерски взлететь и вывезти на свой аэродром. Такое мог совершить не только отважный, но и добрый, душевный, отзывчивый человек, каким и был уважаемый всеми лётчиками Сергей Иванович Грицевец. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 Августа 1939 года "за образцовое выполнение боевых заданий и выдающийся героизм Герой Советского Союза Майор С. И. Грицевец награждается второй золотой медалью "Герой Советского Союза". Кроме этого, указ предписывал установить бронзовый бюст Героя на его родине. Но ни наградить первого дважды Героя Советского Союза двумя золотыми медалями, ни установить его бюст, увы, не было никакой возможности.

Место рождения Грицевца оставалось тогда под поляками, а с золотыми медалями и вовсе вышла неприятная историческая "загогулина". Едва 1 Августа 1939 года высохли чернила на указе об учреждении этой самой медали в форме пятиконечной звезды с надписью "Герой СС" на лицевой стороне, как буквально на следующий день в воздухе повис вопрос по поводу "СС". К этому щекотливому нюансу вернулись лишь 16 Октября 1939 года и внесли в указ изменения, переименовав медаль "Герой Советского Союза" в медаль "Золотая Звезда" и перенеся надпись "Герой СССР" на её обратную сторону. Так что ни одной медали Сергею Грицевцу получить, увы, не довелось. А вот монгольский маршал Х. Чойбалсан в Августе 1939 года успел вручить Грицевцу орден Красного Знамени "За воинскую доблесть".

11 Сентября 1939 года "пожарную команду" лётчиков - Героев срочно погрузили на транспортный "Дуглас" и отправили в Москву. Теперь они были нужны на западной границе, где, несмотря на договор о ненападении с Германией, вполне могла разразиться настоящая война, третья за последний год для Грицевца и его товарищей.

13 Сентября на Центральном аэродроме Москвы восторженно встречали героев Халхин - Гола. Грицевец очень не любил чрезвычайно популярные в то время пышные, помпезные мероприятия. Будучи человеком скромным и ненавязчивым, он старался держаться в стороне от, как считал, неуместно надрывающихся фанфар и уклоняться от чрезмерного внимания к своей персоне. Его доброе, отзывчивое сердце буквально кровоточило памятью о погибших товарищах. 147 авиаторов сложили свои головы за победу на Халхин - Голе...

После торжественных "посиделок" в Центральном Доме Красной Армии Грицевец стал проситься слетать в Одессу, чтобы навестить беременную жену Галину и маленькую дочку Ларису. Словно что-то предчувствовал... Начальник ВВС Красной Армии командарм Локтионов ни в какую: на следующий день предстояла встреча со Сталиным и все обязаны оставаться на местах. За Грицевца вступился командовавший в Монголии лётчиками комкор Смушкевич, а доставить его в Одессу на своём "Дугласе" охотно согласился выдающийся лётчик из кремлевской эскадрильи Виктор Грачёв. На побывку дали всего сутки.

С Грицевцом в Одессу прилетел его друг и сосед Павел Коробков. Рано утром 14 Сентября лётчики посетили свою родную авиашколу, встретились с друзьями - однополчанами. Перед самым вылетом в Москву Сергей Иванович вдруг захотел сделать памятное семейное фото. На нём Грицевец с Коробковым и их жены - Галина и Мария. Кто мог тогда подумать, что эта фотография для Сергея Грицевца последняя ?

Обратно Грицевец с Коробковым вылетели на спортивных самолётах, которые надо было перегнать в Москву. По пути не удержались и завернули к городку Кролевец, что в Сумской области. Сделали несколько кругов над хатой, в которой тогда жили отец Грицевца с мачехой. При этом едва не опоздали на встречу с вождём, устроив настоящий переполох в высших командных кругах Красной Армии. Оба лётчика значились в списке приглашённых, и их отсутствие не осталось бы без серьёзных последствий.

Ровно в 19 часов 35 минут А. Локтионов, Ф. Агальцов, дважды Герои Советского Союза С. Грицевец и Г. Кравченко, Герои Советского Союза Я. Смушкевич, А. Гусев, И. Лакеев, В. Шевченко, Б. Смирнов, В. Калачёв и П. Коробков с волнением переступили порог кабинета вождя. Кратко затронув ход боевых действий в Монголии, Сталин подробно обрисовал предстоящую операцию по освобождению западных областей Белоруссии и Украины, в которой предстояло принять участие и присутствующим. Решающая роль авиации в современной войне уже стала всем понятна, а развитие событий и поведение немецких "союзников" никто предугадать не мог. Надо было готовиться ко всему. В заключение Сталин попросил передать матерям и женам лётчиков его извинение за то, что приходится посылать их сыновей и мужей, как он выразился, "из огня да в полымя". Встреча закончилась торжественным ужином в Грановитой палате Кремля.

Переночевав в гостинице "Москва", лётчики рано утром 15 Сентября убыли к новому месту службы. Майора Грицевца назначили на должность командира  ( а не советника, как пишут во всех книгах )  58-й авиационной бригады ВВС 11-й армии Белорусского фронта, штаб которой базировался на аэродроме "Болбасово" под Оршей, а Капитана П. Коробкова - заместителем командира 15-го истребительного полка 3-й армии в Лепеле. До Смоленска, где базировался штаб Белорусского фронта, друзья долетели вместе. Командующий ВВС фронта комдив Гусев был им хорошо знаком - тоже из "испанцев". Он вкратце ознакомил лётчиков со складывающейся обстановкой. Мобилизационные мероприятия в Белорусском особом военном округе начались ещё 7 Сентября, а выдвижение и сосредоточение войск у государственной границы - 11 Сентября.

Боевой состав частей ВВС округа с 12 Сентября 1939 года составлял 1166 самолётов. 58-й истребительной бригаде Грицевца в составе 21-го и 31-го истребительных авиаполков предстояло поддерживать с воздуха Минскую группу 11-й армии, получившей предписание наступать в направлении Ивья, Лиды, Ошмян, Гродно. Приказом комдива Гусева от 15 Сентября командующим ВВС 11-й армии назначен Полковник Е. Белецкий, командовавший до этого 58-й бригадой.

Освободительный поход планировалось начать на рассвете 17 Сентября. Счёт уже шёл на часы и минуты. Но так как уже стемнело, Грицевцу и Коробкову пришлось заночевать в Смоленске. Вечером Сергей Иванович сходил на почту и дал телеграмму жене в Одессу. Галина Евгеньевна получила её около 22 часов: "Долетели благополучно. Приступаем к работе. Не волнуйся. Жди письмо. Целую крепко. Твой Серёжа".

Ранним субботним утром 16 Сентября друзья распрощались на Смоленском аэродроме и вылетели в свои части.

Знакомясь со своими новыми подчинёнными, Грицевец с удовлетворением отметил: среди них немало понюхавших пороху "испанцев". Командиром 21-го полка в Августе был назначен опытный лётчик Пётр Хара, буквально на днях, 4 Сентября, получивший звание Майора. Он сменил на этой должности другого известного "испанца" Павла Путивко, убывшего на учёбу в академию в Москву. Свой полк Хара знал отлично, так как до назначения служил помощником у Путивко, а затем инспектором по технике пилотирования 58-й бригады. Хара пользовался большим авторитетом и уважением. Все знали, что в Декабре 1937 года его брата Николая, студента института пушного звероводства в подмосковной Балашихе, арестовали и осудили на 10 лет "за контрреволюционную деятельность". Петр не только не отказался от своего родственника, как делали в те годы многие, спасая себя и семью, но и добился от Наркома внутренних дел его освобождения. К сожалению, выйти на свободу Николай не успел: умер в застенках НКВД.

16 Сентября штаб Белорусского военного округа разработал "Боевой приказ № 001", который командующий ВВС фронта комдив Гусев приказал довести до личного состава в 19:00. Во исполнение распоряжения командующий ВВС 11-й армии Полковник Е. Белецкий и вызвал на аэродром "Мачулищи", располагавшийся тогда в 17 километрах южнее Минска, руководящий состав 58-й бригады. Из Болбасово в Мачулищи вылетели командир бригады С. Грицевец на И-15 и помощник командира бригады Майор В. Китаев на И-16, а с полевого аэродрома "Травники" на истребителе И-16 - командир 21-го полка Майор П. Хара. Согласно одному донесению  ( оно сохранилось в архиве )  вылет состоялся в 17 часов 27 минут, другому - в 16 часов 55 минут. Верно, скорее всего, второе, так как посадка в Мачулищах отмечена в 17 часов 45 минут, а расстояние от Болбасово до Мачулищей по прямой - 192 километра.

Лётчикам надо было торопиться. Небо затягивали слоистые облака, и появилась опасность образования подоблачной дымки, которая могла создать крайне опасную обстановку при посадке. Плюс к этому быстро наступающие осенние сумерки. Уже после получения в Мачулищах боевого приказа Майор П. И. Хара доложил Грицевцу о том, что, когда он вылетал из Травников, погода над аэродромом ухудшалась и видимость составляла не более 1,5 - 2 километра. И вот он, роковой момент !   Грицевец не был бы Грицевцом, если бы позволил своему товарищу рисковать жизнью. А ведь мог, имел полное право приказать тому лететь в Травники - боевая задача на носу !   Грицевец же дал "добро" Петру Харе на полёт в Болбасово, тем более что на то имелась ещё одна причина: у самолёта Майора В. Китаева возникли неполадки, и Грицевцу требовался ведущий, хорошо знавший маршрут полёта.

В 19 часов 05 минут Хара и Грицевец поднялись в воздух и взяли курс на Болбасово. Летели, ориентируясь по "компасу Кагановича" - железнодорожной ветке Минск - Орша. Вскоре их догнал Майор В. Китаев. До Борисова ведущим шёл Хара, но когда начало темнеть и видимость резко ухудшилась, вышел вперёд Китаев. Радиосвязи на самолётах не было, поэтому общаться между собой лётчики могли только жестами и эволюциями машин. С землёй связи тоже не было. Об их вылете в Болбасово из Мачулищей почему-то сообщили только в 19 часов 55 минут, когда звено истребителей уже появилось в небе над аэродромом. Видимость была очень плохой - низкая облачность, дымка. Наступила темнота, но как назло по приказу военного инженера 2-го ранга Злобенца посадочные прожекторы оказались сняты и отправлены в тир, где в спешке пристреливались пулемёты самолётов И-153. Эх, наша извечная привычка оставлять всё на последний день !

Аэродром "Болбасово" считался одним из лучших и крупнейших в Белоруссии, но взлётно - посадочная полоса на нём электрифицирована не была. Ночная разметка аэродрома выполнена под руководством коменданта аэродрома младшего воентехника Косторного с помощью керосиновых фонарей "летучая мышь" и костров. Майор Сергей Грицевец сел с ходу, не делая круга над аэродромом. Сел, как и положено, рядом с выложенным горящими фонарями, согласно правилам строго против ветра, посадочным "Т". После приземления он не направил свой самолёт на стоянку, а отрулил на нейтральную полосу, видимо, опасаясь столкновения в темноте с самолётами заходящих на посадку товарищей. Подрулив со стороны нейтральной полосы к посадочному "Т", Грицевец спросил у дежурного по аэродрому лейтенанта Арсентьева: "Самолёты все сели или нет ?"

В это время на нейтральную полосу начал садиться истребитель Майора П. И. Хары. Пытаясь уйти от мчащегося на него И-16, Грицевец дал полный газ, но было уже поздно... Жуткий скрежет металла - и... всё кончено. Дважды Герой Советского Союза Сергей Грицевец погиб. Петру Харе повезло - он отделался лишь ушибами, лёгкими ранениями головы и сильным нервным потрясением. Майору В. Китаеву удалось сесть на основную полосу без повреждений и поломок.

Целая цепочка роковых стечений обстоятельств, спешка и неорганизованность привели к гибели выдающегося лётчика, прекрасного человека. Не дожидаясь расследования, скорый на расправу начальник политуправления Белорусского фронта, дивизионный комиссар Иванов сразу же вынес вердикт: "Прямым виновником катастрофы, при которой убит Герой Советского Союза майор тов. Грицевец, является майор Хара, за что он должен понести суровое наказание". После столь грозного заявления какое уж расследование ?

Петра Хару сняли с должности командира 21-го полка и отдали под суд. К 22 часам 16 Сентября части Минской группы Белорусского фронта закончили сосредоточение и к 5 часам следующего дня перешли государственную границу. Всё пришло в движение...

Хоронили Сергея Ивановича Грицевца в спешке, без родных и боевых товарищей. Понимая, какой негативный резонанс и кривотолки вызовет в стране и за рубежом сообщение о гибели нашего лучшего воздушного бойца в день начала операции, о смерти Грицевца советское правительство решило не сообщать. Не известили даже родственников. Похоронили Сергея Ивановича не на кладбище, а прямо рядом с аэродромом, в гарнизоне Болбасово.

На могиле установили обыкновенную металлическую тумбочку со звёздочкой, фотографией и пластинкой из нержавейки с надписью: "Дважды Герой Советского Союза м-р С.И. Грицевец. 1909 - 1939 гг."

Тем временем освободительный поход в Западную Белоруссию продолжался, и наши ВВС несли потери - и в самолётах, и в лётчиках. Но отнюдь не от действий польской авиации, боевой активности фактически не проявлявшей. Во время полёта в тумане разбились лётчики Н. Денисов, В. Зиновьев, М. Моргунов и А. Паничкин. В "Боевом приказе № 006" штаба ВВС Белорусского фронта отмечалось: "С началом боевых действий резко повысилась аварийность в частях ВВС фронта. Приказ Народного Комиссара обороны № 070 - забыт..."

Приказ № 070 "О мерах по предотвращению аварийности в частях ВВС РККА" доводил до лётчиков ужасные факты:

"Число лётных происшествий в 1939 году, особенно в Апреле и Мае месяцах, достигло чрезвычайных размеров. За период с 1 Января по 15 Мая произошло 34 катастрофы, в них погибло 70 человек личного состава. За этот же период произошло 126 аварий, в которых разбит 91 самолёт. Только за конец 1938 и первые месяцы 1939 гг. мы потеряли 5 выдающихся лётчиков - Героев Советского Союза, 5 лучших людей нашей страны - т.т. Бряндинского, Чкалова, Губенко, Серова и Полину Осипенко".

Погибшие в авиакатастрофах Чкалов, Серов и Осипенко, как известно, были похоронены у Кремлевской стены на Красной площади, там бы был, случись катастрофа в другое время, наверное, похоронен и Грицевец. Хотя того же заместителя ВВС Белорусского округа полковника Антона Губенко похоронили в Смоленске, а комбрига Бряндинского в Комсомольске-на-Амуре. В приведенном выше приказе наконец-то появилась знаковая фраза:

"Воспретить выпуск в полёт в заведомо опасную погоду, установив, что по метеорологическим условиям существуют НЕЛЁТНЫЕ ДНИ".

Это явно шло вразрез со знаменитой фразой Сталина, произнесённой им в Августе 1939 года: "Что значит какая-то облачность для большевистской авиации, если она хочет отстоять честь своей Родины".

Отстаивая свою невиновность в гибели Грицевца, Пётр Хара отмечал и плохие метеоусловия, и недостаточную видимость в дымке и наступивших сумерках, и роковое отсутствие прожекторов, сделавшее посадочные условия просто экстремальными. В сложившейся обстановке он просто не увидел посадочное "Т" и принял нейтральную полосу за посадочную, что подтверждается и его приземлением по ветру, а не против, как это и положено. Сказался и основной недостаток И-16 - очень плохой обзор вперёд по причине звездообразного мотора воздушного охлаждения и из-за необходимости очень сильно задирать вверх нос самолёта при посадке. Кроме этого, лётчику на посадке положено смотреть на землю влево - вперёд от носа самолёта, а истребитель Грицевца находился, увы, справа...

Петру Ивановичу повезло: следствие вели люди, понимающие тонкости лётного дела. В конце концов разобрались, и 25 Апреля 1940 года Хару назначили на должность инспектора по технике пилотирования и теории полёта сначала 92-го, а затем 87-го истребительного полков. В Октябре он стал командиром эскадрильи 167-го полка в Среднеазиатском округе, а в Феврале того же года помощником командира этого полка. Словом, вернулся на должность, равнозначную той, которую занимал в Мае 1938-го. Это было очень трудное для него восхождение, потребовавшее невероятного напряжения силы воли.

31 Октября 1939 года Совет Народных Комиссаров принял постановление № 1800 об увековечении памяти Сергея Ивановича Грицевца. Имя Героя присваивалось Чугуевскому лётному училищу, а в Белоруссии планировалось установить 2 памятника - на родине и на могиле лётчика. Правительство БССР откликнулось своим решением № 340 от 27 Февраля 1940 года и обязало Барановичский и Витебский облисполкомы к 7 Ноября 1941 года установить памятники Грицевцу в Барановичах и на его могиле в Орше. В связи с этим можно предположить, что могилу Грицевца планировалось перенести из Болбасово в Оршу. Но сделать ничего не успели - помешала война.

С началом войны Майор П. И. Хара писал один рапорт за другим с просьбой об отправке на фронт. Он считал, что должен, просто обязан, сражаться в действующей армии, сражаться за двоих - за себя и за Сергея Грицевца. Но на все свои обращения получал один и тот же ответ - отказать.

В Ноябре 1941 года Хару назначили командиром 352-го истребительного полка, который он стал усиленно готовить в надежде попасть вместе с ним на фронт. И его полк вскоре стал лучшим в 136-й смешанной авиадивизии !   В Октябре 1943 года Петру Ивановичу присвоили звание Подполковника, но на фронт всё равно не пустили. Тогда он решил напрямую обратиться к своему собрату по испанскому небу, Герою Советского Союза генералу Евгению Ерлыкину, командовавшему 6-м истребительным корпусом 16-й Воздушной армии Белорусского фронта. Ерлыкин пошёл знакомому "испанцу" навстречу и согласился ходатайствовать о принятии 352-го полка в состав 273-й Гомельской авиадивизии своего корпуса, которой командовал тоже "испанец" Полковник И. Е. Фёдоров. Поддержал в этом Ерлыкина и заместитель командующего 16-й Воздушной армией, Герой Советского Союза генерал Александр Сенаторов, тоже знавший Хару по Испании.

25 Февраля 1944 года Подполковник П. И. Хара со своим полком убыл на 1-й Белорусский фронт. 273-я дивизия 6-го корпуса базировалась тогда под Гомелем и готовилась к перевооружению с отечественных истребителей Як-9 на американские Р-39 "Аэрокобра". Пришлось осваивать "иномарку" и полку Петра Хары. Переучивание шло туго, в дивизии один за другим, сорвавшись в штопор, разбились 3 американских самолёта. Командующий ВВС решил заменить комкора Ерлыкина и комдива Фёдорова на генерала Дзусова и полковника Исаева, части которых уже успешно воевали на "Аэрокобрах". Дело пошло на лад.

К началу операции "Багратион" 6-й истребительный корпус сосредоточился на аэродромном узле в районе Рогачев - Жлобин. Рано утром 22 Июня 1944 года воспитанник Петра Хары, командир эскадрильи 352-го полка капитан Деев прямо на глазах командующего ВВС маршала Новикова открыл боевой счёт 16-й Воздушной армии в Белорусской операции. От его метких очередей на землю рухнул немецкий разведчик FW-189, за что Деев первым в полку получил орден Красного Знамени. Также успешно действовали лётчики 352-го полка во время всей операции "Багратион". Краснозвёздные "Аэрокобры" расчищали небо от фашистской нечисти над Бобруйском, Березино, Червенем, Пуховичами, Смиловичами. Особо отличившийся в боях за столицу Белоруссии полк Петра Хары получил почётное наименование "Минский".

Под Минском его фронтовые дороги пересеклись с лётчиками 1-го Гвардейского истребительного корпуса генерала Е. Белецкого и входившей в его состав 4-й Гвардейской дивизии генерала В. Китаева. Тех самых... Корпус Белецкого тоже стал "Минским", а дивизия Китаева получила наименование "Оршанская". Им довелось громить немцев на хорошо известном аэродроме "Болбасово", который гитлеровцы в годы оккупации превратили в крупнейший аэроузел сосредоточения своей авиации. Здесь, сменяя друг друга, перебывал весь цвет немецкой бомбардировочной авиации, подразделения её лучших эскадр: 1-й "Гиндербург", 2-й "Иммельман", 3-й "Молния", 4-й "Генерал Вефер", 30-й "Орел", 53-й "Легион Кондор", 54-й "Мертвая голова". В 1944 году в Болбасово базировались авиагруппы немецких истребителей - асов: 100-й ночной, 54-й "Зелёное сердце" и 51-й "Мёльдерс". Квартировал и штаб 4-й авиационной дивизии генерал - майора Франца Ройса.

Как относились немецкие лётчики к оставшейся здесь могиле советского аса Сергея Грицевца ?   Трудно сказать. А сегодня об этом и спросить не у кого. В июне 1992 года в Мюнхене умер Ройс, в Январе 1991 года скончался Фриц Лозигкейт, командовавший 51-й эскадрой "Мёльдерс", чьи лётчики последними покидали аэродром "Болбасово" летом 1944 года. Лозигкейт в 1938 году воевал в Испании, был там сбит и прекрасно знал, кто воевал под именем Сергио Горев. Сохранность могилы Грицевца беспокоила его боевых друзей ещё и потому, что в годы войны аэродром и гарнизон "Болбасово" подвергался жесточайшим бомбардировкам - сначала немцами, затем нашими, потом снова немцами...

После освобождения Минска сбылась главная мечта Петра Ивановича Хары - его полк принял участие в освобождении родных мест Сергея Грицевца !   6 Июля 1944 года за бои в небе Белоруссии подполковник Хара удостоился ордена Александра Невского.

Потом начались тяжёлые бои за освобождение Польши. И там лётчики 352-го полка проявили себя с самой лучшей стороны. 12 Августа четвёрка "Аэрокобр" полка атаковала группу из 27 Ju-87 и 16 FW-190 и сбила 13  ( ! )  из них, не потеряв при этом ни одной своей машины !   Отличились лётчики и при штурме аэродрома "Модлин", а за мужество и отвагу, проявленные при освобождении города Иновроцлав, 352-й полк удостоился ордена Суворова. За Польшу сам Хара получил орден Красного Знамени и медали "За боевые заслуги" и "За освобождение Варшавы".

Но ещё предстояли бои в небе Германии и штурм Берлина. Первыми лётчиками - истребителями, кому доверили от 16-й Воздушной армии слетать на разведку над столицей Германии, стали капитан Гуржий и младший лейтенант Самохвалов из полка Подполковника П. И. Хары. "Аэрокобрам" 352-го Минского истребительного полка было суждено и похоронить последние надежды немцев на спасение Берлинского гарнизона. Когда фашисты, не считаясь ни с какими потерями, пошли в свою последнюю психическую атаку в направлении Бернау, пытаясь вырваться из осаждённого Берлина, советские лётчики, взлетая с аэродрома "Эберсвальде", буквально в упор, с бреющего полёта, расстреливали обезумевших гитлеровцев. Через час всё было кончено.

В Берлинской операции крылом к крылу с лётчиками 352-го Минского ордена Суворова полка 6-го Барановичского ордена Суворова истребительного корпуса сражались истребители 1-го Гвардейского Минского истребительного корпуса генерал - лейтенанта Белецкого, 4-й Гвардейской Оршанской Краснознамённой ордена Суворова истребительной дивизии генерал - майора Китаева, 2-го Оршанского Краснознамённого ордена Суворова истребительного авиационного корпуса Героя Советского Союза генерал - майора Забалуева. Того самого Вячеслава Михайловича Забалуева, которого спас на Халхин - Голе Сергей Грицевец. Так что Сергей Иванович незримо присутствовал и здесь, в небе Берлина, и руками своих боевых товарищей давил фашистскую гадину в её логове.

5 Мая 1945 года на аэродроме "Эберсвальде" Подполковник П. И. Хара получил приказ о прекращении боевых действий. Вместе с командиром своей 273-й Гомельской ордена Суворова авиадивизии, Героем Советского Союза полковником Николаем Исаевым ему посчастливилось съездить в Берлин и расписаться на стене Рейхстага. Сделал он надпись и от имени Сергея Грицевца.

После войны опытнейший лётчик - истребитель, командир полка, кавалер 5 боевых орденов подполковник Пётр Хара оказался не у дел. В Мае 1946 года его вывели в резерв командующего ВВС, а 5 Июня уволили по статье 43 пункта "а": "За невозможностью использования в связи с сокращением штатов" - в то время как его друзья - "испанцы" продолжили службу и стали Генералами: Акуленко, Кондрат, Евсевьев, Осадчий, Неделин, Пузейкин...

В 38 лет начинать на гражданке всё заново было очень непросто. С семьёй он обосновался в Киеве. Работал сначала начальником цеха на киевском пивзаводе, а затем начальником отдела кадров обувной фабрики. Жил скромно и тихо. Умер, по одним данным, 17 Ноября 1967 года, по другим - 2 Января 1968 года. До сегодняшнего дня, пожалуй, его никто нигде и не вспоминал...

Что до увековечения памяти дважды Героя Советского Союза Сергея Ивановича Грицевца, достойно это сделать удалось только после войны. В 1949 году Грицевцу поставили памятник в Барановичах, в 1951-м - в Минске, а в 1958-м его бюст установили и на месте гибели - в посёлке Болбасово. Имя Сергея Грицевца сегодня живёт в названиях Минского аэроклуба, улиц в Минске, Ленинграде, Барановичах, Орше, железнодорожной станции в Барановичском районе. 6 Июля 2009 года у легендарного лётчика был столетний юбилей. Родина его помнит, Родина его чтит...

Николай КАЧУК.

Оригинал статьи читайте на сайте - "Беларусь сегодня".