Блинова Клавдия Михайловна

Клавдия Михайловна Блинова - одна из многих советских женщин, добровольно взваливших на свои плечи все тяготы армейской жизни в годы Великой Отечественной войны.

Свою боевую деятельность она начала в составе 586-го женского истребительного авиационного полка, защищала небо Саратова. С осени 1942 года сражалась в составе 434-го истребительного авиаполка под командованием Героя Советского Союза Ивана Ивановича Клещёва. Вспоминает один из пилотов этого полка, Герой Советского Союза Андрей Яковлевич Баклан:

"В конце августа из района Сталинграда, где полк понёс большие потери в ожесточённых боях, нам пришлось поехать в Саратов за получением новых самолётов Як-7Б. Личным же составом полк доукомплектовывался в Подмосковье, на одном из аэродромов. На пополнение к нам прибывали по большей части не новички, а лётчики, имевшие уже солидный боевой опыт. При всём том в один прекрасный день нам довелось стать свидетелями картины необычайной. По направлению к штабной землянке деловито вышагивали... девушки, одетые в военную форму !

Впереди всех шла стройная, белокурая, в лихо надвинутой на бровь пилотке командир звена лейтенант Клава Нечаева  ( разумеется, имена и фамилии девушек мы узнали позже ). За нею, на ходу поправляя движением плеч рюкзаки, с маленькими чемоданчиками в руках аккуратненько ступали по пыльной дорожке начищенными до зеркального глянца хромовыми сапожками Клава Блинова, Оля Шахова и Тоня Лебедева. Итого, значит, 4 экипажа. За ними шли девушки из их технического персонала.

Оказалось, что все они ранее служили в одной из тыловых частей ПВО. Отважных девушек такое положение не устраивало, даже казалось обидным. Они написали рапорты с настойчивой просьбой отправить их на фронт, в действующий истребительный полк. В рапортах они с горячностью доказывали, что нисколько не хуже лётчиков - мужчин и поэтому имеют такое же полное право бить врага. Так в нашем 434-м полку появились лётчицы.

Клавдия Блинова  ( третья справа )  с боевыми товарищами.

Знакомство началось по - деловому. Командир полка лично на "спарке"   ( двухместном самолёте )  поднимался поочерёдно в воздух с каждой из лётчиц, чтобы досконально проверить их технику пилотирования. И остался доволен.

Как ни странно, присутствие в полку женщин не только не внесло дезорганизованности, чего очень боялся наш командир, но даже заметно подтянуло ребят, средний возраст которых не превышал 25 лет. Самым же старшим из нас, и по должности, и по возрасту был командир полка майор И. И. Клещёв, которому исполнилось тогда 27 лет.

Если говорить откровенно, командование полка оберегало лётчиц. Конечно, в той степени, в какой это возможно вообще на войне. Старались не посылать их на явно рискованные задания. Ну а сами девушки так и рвались навстречу опасностям.

Как ни оберегали - всё же уберечь не смогли... Это случилось 17 сентября 1942 года под Сталинградом. Во время очередного боевого задания, прикрывая самолёт капитана И. И. Избинского, погибла командир девичьева звена лейтенант Клавдия Нечаева.

К. М. Блинова среди однополчан...

Девушки тяжело переживали гибель своего командира. Но на их боеспособности это трагическое событие не отразилось. Они стали злее и собраннее в бою, презирая опасность, отважно ввязывались в смертельные схватки. От полёта к полёту, от боя к бою приходил опыт. Наши доблестные лётчицы закалились в сражениях и выросли в настоящих асов. Их успехами мы гордились гораздо больше, чем своими собственными".

В начале октября 1942 года двух оставшихся в том звене лётчиц Клавдию Блинову и Тоню Лебедеву неожиданно вызвали в Москву. Оказалось, заботу о девчатах проявил начальник инспекции ВВС Василий Сталин. Он предложил им пройти подготовку по особой программе - выполнить около 100 учебных воздушных боёв. А уж потом - снова на фронт...

Война, однако, вносила свои коррективы. В один из лётных дней на аэродром, где проходили тренировочные полёты, приехал командующий ВВС генерал А. Новиков и распорядился перевести Блинову и Лебедеву в женский полк.

В те же самые дни на Калининский фронт перелетал 65-й Гвардейский истребительный авиаполк. По штатному расписанию там не хватало двух лётчиков, так что девчата опять оказались при серьёзном занятии - плетении огненных кружев.

Великолукское направление... Потом бои на подступах к Орлу. Одновременно с 32-м Гвардейским продвигался на запад и 65-й Гвардейский истребительный авиаполк.

4 августа 1943 года восьмёрка Як-1 из состава 65-го ГвИАП под командованием командира эскадрильи Гвардии капитана А. И. Самохвалова сопровождала штурмовиков, наносивших удар по отступающим войскам противника в районе Орёл - Нарышкино. Группа, встретив 14 FW-190, разделилась. Звено Гвардии старшего лейтенанта Н. И. Ковенцова связало боем "Фоккеры", а звено А. И. Самохвалова осталось прикрывать штурмовики.

В завязавшемся воздушном бою, звено Ковенцова старалось оттянуть врага подальше от группы "Илов" и создать им условия для успешного выполнения боевой задачи. Противник, обладая численным превосходством, расколол звено и нашим лётчикам пришлось вести бой парами.

К. М. Блинова перед боевым вылетом, лето 1943 года.

В ожесточённой схватке Гвардии лейтенант И. Ф. Сычёв сбил один FW-190, но силы были слишком неравны. Противник поджёг сначала самолёт Гвардии старшего лейтенанта Н. И. Ковенцова, затем были сбиты Гвардии младшие лейтенанты У. У. Доев и К. М. Блинова.

К сожалению, дотянуть до линии фронта Клавдия Блинова не смогла. Она оказалась в плену. Полевая жандармерия, допросы, побои... Потом дорога в лагерь для военнопленных...

"Утром всех нас выстроили на площадке, - вспоминала Клавдия Михайловна, - и зачитали приказ коменданта лагеря: "За попытку к побегу - расстрел !"   Здесь мы узнали, что в ночь на 8 августа из лагеря убежало около 1000 человек !   Прошло ещё два дня. 10 августа немцы составили эшелон для отправки пленных на запад. 26 лётчиков погрузили отдельно - в один товарный вагон. Охранники - власовцы расположились в тамбуре, так что мы могли свободно переговариваться. А разговоры наши и думы были только об одном - как бежать..."

Да, ни эти 26 лётчиков, ни та 1000, которой удалось прорвать колючую проволоку и под огнём охраны сбежать из лагеря, ещё не знали, что теперь навсегда за ними будет ходить этот подозрительный, с прищуром анкетный вопрос: "Был ли в плену ?.."

Что анкета !   Даже спустя полвека найдутся убеждённые сторонники генерала Л. Мехлиса, утверждавшего, что у нас нет и не может быть пленных - есть только предатели. Многого ещё не знали воздушные стрелки Сазонов, Рыбалко, лётчик - штурмовик Поляков, корректировщик Мурашко и лётчица Блинова, прорезая в вагонной двери отверстие, чтобы освободить её от запора. Наконец в полночь 11 августа дверь удалось открыть и, кто мог, на полном ходу поезда они начали выбрасываться в темноту. Собрались впятером, установили направление на восток и отправились в неизвестность. У Сазонова спина, иссечённая осколками, казалась сплошной раной. Клавдии пришлось разорвать кофточку и перевязать его. Мурашко ранили в грудь - между ребрами зияла жуткая дыра. Все были ранены, но шли. Более двух недель шли лесами, болотами, пробивались к своим, минуя населённые пункты, дороги.

...Кажется не было для Клавдии команды более волнующей и радостной, чем та - на одном дыхании: "Стой !   Стрелять буду !.."   И вот первая беседа в штабе какого - то полка 21-й Армии. Первые вопросы, недоверчивая, подозрительная реакция на ответы - должно быть от прилежно усвоенных уроков классовой бдительности. Завертелась, заскрежетала машина, куда как безжалостней ломающая людей, чем те немецкие "Эрликоны", ставшие причиной их бед.

Поначалу каждому из группы Клавдии дали по листу бумаги и заставили писать объяснительную записку. Только потом накормили !   Затем под охраной двух автоматчиков повели в штаб армии. Настроение у Блиновой было чудесное: она пела, радовалась, что все выжили, перешли через линию фронта к своим. Повторяла, что не сегодня - завтра будет в полку и уж тогда - держитесь, фрицы !.. Клавдия ошиблась. Для тех, кто хоть на день побывал в плену, кому со смертельным риском удалось вырваться из - за вражеской колючей проволоки, одной объяснительной записки было совсем недостаточно.

Г. Д. Кудленко.

Для Блиновой и её боевых друзей потянулись мучительные ночи пыток и допросов. На спецпроверке они находились с 31 августа по 14 сентября 1943 года. Затем их ждал снова лагерь, только теперь уже свой, советский... В одном из писем воздушный стрелок Николай Алексеевич Рыбалко писал:

"Наша жизнь текла в лагере, который держал огромное количество боевой силы, способной брать любые преграды противника. К лагерной жизни и работе мы привыкли. Дни бежали. В разговоре с людьми я узнал, что многие находятся здесь уже по году, что и нам так же загорать, как и им..."

Но вот в начале октября за Клавдией Блиновой неожиданно прилетел связной самолёт, и она простилась с товарищами по беде. Оказалось, "сработало" письмо, которое она ухитрилась отправить в родной полк. Спустя время Клавдия узнает, что вызволить её из лагеря помог Василий Сталин.

После окончания войны, согласно воспоминаниям Героя Советского Союза Андрея Яковлевича Баклана, Клавдия Блинова вышла замуж за лётчика - истребителя   ( бывшего штурмана 65-го Гвардейского истребительного авиационного полка )  Григория Даниловича Кудленко, сбившего в годы войны около 10 вражеских самолётов. Работала cтаршей стюардессой в Киевском аэропорту.

Девушка - военный лётчик - истребитель.

О том, что многие советские девушки и женщины наравне с мужчинами на боевых самолётах, бомбардировщиках и легкомоторных, успешно воевали, я знал, но тут в 1945 году к нам в Школу воздушного боя, да не куда-нибудь, а в нашу эскадрилью, прибыл лётчик - истребитель лейтенант Клава Блинова. Ну, братцы, услышав об этом, я невольно поскрёб затылок. Лётчиц ночных бомбардировщиков, как грозно именовались наши "кукурузники" По-2, я встречал, не раз сопровождал и чисто женские экипажи на пикирующих бомбардировщиках Пе-2. Но женщина - истребитель...

Быть может, и не было у меня желания унизить эту девушку, взявшуюся за совсем уж не женское дело, но всё же что-то такое было. По долгу службы я мог и обязан был проверить её технику пилотирования в зоне, как у всех вновь прибывающих лётчиков, с целью определить уровень подготовки, чтобы правильно сформировать пары и определить объём программы подготовки для каждой пары. Конечно, её технику пилотирования мог проверить командир звена, но, признаюсь, мне очень захотелось самому слетать с ней и убедиться, что эта молодая девушка действительно может пилотировать истребитель, я уж не говорю о фигурах высшего пилотажа.

Клава Блинова ничем особенно не выделялась, была скромная и молодая девушка, и, не зная о том, что она лётчик - истребитель, никогда бы не подумал, что эта худенькая блондинка, которая стоит в окружении многих лётчиков и оживлённо о чём-то беседует - лётчик, а не то что пилот истребителя !

Проверив её лётную книжку и узнав, где, когда, сколько и на каких типах самолётов она летала, накануне полётов я ей сообщил, чтобы она готовилась лететь со мной на проверку. Перед вылетом, когда ей ставил задачу, определил количество и последовательность выполнения фигур высшего пилотажа, она сказала:

- Товарищ капитан !   Я имею некоторый перерыв в полётах, если что-то не совсем чисто получится, вы мне покажете ?

- Обязательно покажу, вы не смущайтесь, а выполняйте задание так, как вы всегда выполняли, все неполадки устраним, затем вас сюда в школу и прислали, товарищ лейтенант, - ответил я ей, и мы сели в кабины, она в передней кабине, я в задней, как и положено.

Я внимательно присматривался ко всем её действиям, но ни во что не вмешивался, это была моя привычка ещё из Качинской школы. Я допускал ошибки обучаемого лётчика до пределов, вмешивался только тогда, когда дальнейшее невмешательство грозило опасностью. Такая методика оправдывала себя, лётчик более уверенно и свободно себя чувствовал и мог показать все, на что он способен, без нервозности и переживаний за допущенные ошибки. Затем на земле и в воздухе эти ошибки устранялись и повторялись всё меньше и меньше.

Лейтенант Блинова, получив разрешение, запустила мотор, проделала всё, что необходимо перед взлётом, и мы поднялись в воздух. На взлёте мне пришлось чуть - чуть ей помочь, в элементах взлёта и посадки с допусками в ошибках надо быть очень и очень осторожным, ведь другой раз именно из-за пустяковой ошибки можно иметь большие неприятности. Что ещё можно сказать ?   Все сомнения о возможностях лётчицы - истребителя у меня были рассеяны. Эта обыкновенная, простая девушка была истребителем, и она в самом деле выполняла фигуры высшего пилотажа, стойко перенося при этом возникшие перегрузки.

Признаюсь, до сих пор я был убеждён в том, что настоящим истребителем может быть только мужчина. Оказалось, что я ошибался, я сидел в самолёте, который прекрасно пилотировала девушка - истребитель. Конечно, она не могла пилотировать самолёт так же грамотно, как это делали мы, учителя лётного дела. Но всё же она правильно выполняла все комплексы фигур. По радио я предложил ей повторить комплекс вместе, затем показал сам, как надо выполнять сложные фигуры. Тут я уже постарался выполнять фигуры с ювелирной точностью. Здесь заговорила чисто профессиональная гордость, да ещё перед девушкой. Я выполнял комплекс за комплексом, стараясь избежать больших перегрузок, ведь незачем было показывать девушке своё "ухарство", выносливость и умение резко пилотировать. Незачем было заставлять её переносить сильные перегрузки и получать неприятные ощущения. Мы, лётчики, мужчины, должны быть благодарны таким девушкам за то, что они решились на такую рискованную профессию да ещё и могли бить врага в воздухе.

В те суровые военные годы наши советские девушки, находясь в рядах ВВС, оказали большую помощь в разгроме противника. Лейтенант Клавдия Блинова, летая на самолётах - истребителях, наравне с другими лётчиками успешно окончила Школу воздушного боя. Но на фронт попасть ей не пришлось, так как вскоре она вышла в Москве замуж тоже за лётчика, а через некоторое время закончилась и война.

( Из книги воспоминаний лётчика - истребителя Э. У. Чалбаша - "Сковать боем".  Изд. "ЯУЗА - ЭКСМО", 2010 год. )