Лисикова Ольга Михайловна

- Это ж надо умудриться, чтобы, сидя в "кукурузнике", на котором нет даже пулемёта, завалить "Мессершмит" !

Ольга Михайловна рассказывает так словно всё это случилось только вчера.

- Взяла с передовой двух раненых и лечу с ними в госпиталь. Прошли всего километров 20, как мне в хвост заходит Ме-109. Куда деваться ?!   Вдруг замечаю обрыв. Это была Мета, речка небольшая, но течёт между высоких берегов. Пикирую к воде, и тут же слышу, как сзади ударила мощная очередь - мимо !   Резко отворачиваю в сторону, прижимаюсь к воде и лечу, едва не касаясь крыльями берегов. Теперь фашисту надо набрать высоту, снова отыскать эту "русскую этажерку" и постараться зайти ей в хвост.

Река поворачивает круто вправо. Я - следом. Спиной, плечами, затылком жду, когда же фашист снова ударит. И точно: ещё одна сильная очередь. На этот раз чувствую, попал в хвостовое оперение. Самолёт качнуло, да так сильно, что он левым крылом и колесом чиркнул по воде. Даю полный газ, взмываю над обрывом, а там уже наш аэродром. Сажусь с ходу, без подготовки. Выключаю двигатель, выскакиваю из кабины и первое, что вижу, наши солдатики бегут мне навстречу и кричат, показывая куда-то в сторону: "Смотри !   Смотри !"   Поворачиваю голову - на моих глазах "Мессер" врезается в обрыв. С чего это он ?   И тут поняла: увлёкся и спикировал так низко, что для набора высоты уже не хватило времени.

Таков проклятый закон войны: радость победы почти всегда смешивается с горечью потерь. Не прошло и месяца, как Ольге Лисиковой сообщили о гибели мужа.

Ещё недавно они вместе работали в ленинградском отряде Аэрофлота. С началом войны обоих сразу мобилизовали: её - в эскадрилью связи, его - в одну из 2-х авиадивизий, которые выполняли особо важные задания Генштаба. Теперь, после того как Василий погиб, она твёрдо решила, что должна его заменить. Женщин - командиров кораблей в обеих дивизиях не было, но её приняли. Не могли не принять: Лисикову в Аэрофлоте знали все - и как одну из лучших спортсменок, и как опытную лётчицу, участницу ещё Советско - Финляндской войны. А главное, знали: девушка с характером, всё равно не отступится.

Так Лейтенант О. М. Лисикова стала командиром "Дугласа" в 1-м авиаполку 10-й авиадивизии особого назначения. Женская гордость в боевых условиях...

- Чаще всего мы летали в блокадный Ленинград. Самый тяжёлый рейс - когда на обратном пути вывозили блокадных детей. Тех, кто мог ходить, рассаживали вдоль бортов на скамейках, для остальных расстилали на полу ещё тёплые чехлы от моторов. Затем отдавали детям буханку из собственного пайка. Кто - нибудь из старших ребят тут же, на подносе, делил её ровно на 60 или 80 кусочков, в зависимости от числа детей.

Как-то раз один мальчик забыл посчитать себя, к когда все взяли свой кусочек, он вдруг увидел, что поднос пуст. Тихо, без всяких просьб, старшие отщипнули по чуть - чуть от своей доли, и вот на подносе выросла небольшая горка хлебного мякиша.

Это были дети - старички !

Ни слёз расставания с близкими, ни радости от предстоящего полёта на Большую землю, где нет голода, бомбёжек и обстрелов, - только огромные глаза на крохотных исхудавших личиках...

Ей повезло, свою двухлетнюю дочь она сумела увезти от блокадной смерти в один из первых же рейсов.

Потом поступили по ленд - лизу Си-47, самые большие транспортники того времени. Они брали на борт до 40 десантников с полным вооружением. Но при полётах в глубокий тыл противника пассажиров обычно было только 3: модно одетые, по-европейски элегантные молодой человек и девушка, а с ними Полковник, сопровождающий из разведупра.

- Однажды взлетели, и уже на подходе к линии фронта нас засёк "Фокке - Вульф". Огневая мощь и лётные данные у "Фоккера" такие, что от него никуда не денешься, тем более на транспортном самолёте. Но он нас не обстреливает, барражирует над нами, ведёт в свой тыл, чтобы расстрелять уже там, у своих на виду. Сразу понимаю: любой маневр будет воспринят как попытка скрыться, а значит - сразу огонь из всех пушек, и мы погибли. Луна светит вовсю, и, как назло, вокруг ни тучки.

Вдруг замечаю - впереди по курсу лёгкая пелена перистых облачков. Лету до них 5 минут, но каждая кажется часом. Наконец пора: неожиданно резко снижаю высоту, и вот мы уже летим, окутайные лёгкой пелериной. Немецкий лётчик мгновенно среагировав, открывает огонь. Но поздно: я снова проваливаюсь в пике и скрываюсь в нормальном облаке. Проверила рули - вроде всё в порядке. Спустя некоторое время осторожно вновь набираю высоту и, перевалив линию фронта, снижаюсь до 300 метров. В общем, благополучно выходим на точку выброса, и очередная пара наших разведчиков отправляется выполнять свое секретное задание. Теперь на пути домой можно немного расслабиться. Передаю управление второму пилоту, мне приносят кофе...

В этот миг на доске приборов загорается красная лампочка: топливо на исходе !   Значит, "Фоккер" нас всё - таки задел. Только бы дотянуть до своих !   Опять время ползёт, нервы на пределе. Ну вот, слава богу, и фронт !   Ещё ночь: немцы, конечно, спят - у них всё по часам, зато наши открывают по нас пальбу из всего, что только может стрелять. Едва перевалив через линию фронта, лихорадочно ищу место для посадки. И в тот самый момент, когда я уже готовлюсь заходить на какую-то полянку, впереди под нами загорается "Т" - посадочные огни !   Садимся. И сразу, как по команде, смолкают двигатели.

Транспортный самолёт Douglas DC-3.  На такой машине летала О. М. Лисикова.

Такие полёты требовали высшего, особой отваги, а потому даже в этом полку их доверяли лишь избранным. Не случайно один командир СИ-47 стал Героем Советского Союза уже после 5-ти рейдов в глубокий тыл противника, другой - после 6-ти. Ольга Лисикова выполнила 9 таких полетов, и только после этого её наконец представили к ордену Ленина.

Однако, начальник штаба дивизии заявил: "Мы решили не давать тебе орден. Ведь ты такая молодая, да к тому же единственная у нас женщина - командир корабля - ещё зазнаешься !   Мы решили лучше выпустить плакат с твоим портретом. Чтобы лётчики всей страны знали, какая ты молодец !"

Она просто онемела от обиды. Мало того что её обошли боевой наградой, так вдобавок отчислили из полка. Высокое московское начальство, узнав, что в тыл летает женщина, устроило страшный разнос: "А если собьют ?   Фашисты скажут - у русских уже мужиков не хватает, они на самые опасные задания вынуждены посылать баб !"

Она с самого начала понимала, что не женское это дело - служить в авиации особого назначения. А потому, когда другие командиры самолётов в перерывах между полётами играли в бильярд или просто отсыпались, она снова и снова штудировала матчастъ, часами просиживала у метеорологов, в сотый раз выверяла по карте предстоящий маршрут. За всё время службы ни разу не получила хотя бы замечания. Только одно: приземлившись после выполнения очередного задания, выходила с докладом не сразу, как положено, а спустя 5 минут.

- Понимаете, - объясняет Ольга Михайловна, - от пилотного шлема на голове - буря в лесу. Поэтому перед вылетом я быстренько накручу бигуди, а после посадки сниму, наведу причесочку и только после этого бегу с рапортом.

Впрочем, отчислили Ольгу Лисикову не куда - нибудь, а в международно - правительственную авиацию. И стала она возить генералов, маршалов, наркомов, иностранные делегации. Уже в последнюю зиму войны получила новое ответственное поручение - со стойбищ Крайнего Севера срочно перебросить в Нарьян - Мар, а оттуда в Архангельск пушнину и улов ценных рыб.

- В 1945 году я упала без сознания прямо на улице, потом - дома. Я сутками лежала как в летаргическом сне. Профессор пришёл, осмотрел и поставил диагноз: "Результат долгого пребывания без воздуха !"   Ведь я в условиях Заполярья, не понимая, что на Крайнем Севере воздух более разрежённый, забиралась на 5500 метров без кислородной маски !   Просто на больших высотах летишь быстрей, и за один световой день удавалось 2 раза обернуться.

Почти всю войну лётчик 1-го класса Ольга Лисикова воевала на наиболее опасных и ответственных участках. Она по праву считалась одним из асов отечественной авиации. В самых рискованных ситуациях не потеряла ни одной машины и ни одного члена своего экипажа. Не раз блестяще выполняла даже те задания, которые оказывались не по плечу мужчинам. Почему же, начав войну Лейтенантом, она дослужилась всего лишь до Старшего лейтенанта и все её боевые награды - ордена Красного Знамени и Красной Звезды, 2 ордена Отечественной войны и медаль "За боевые заслуги".

Спустя более полувека ответить на этот воспрос трудно. Но есть два, на мой взгляд, вполне реальных предположения.

Первое. На самом деле Василий Лисиков вовсе не погиб в Октябре 1941 года, как сказали Ольге его товарищи. Самолёт его действительно при падении взорвался на их глазах, но 3-е членов экипажа, в том числе командир, как позже выяснилось, были выброшены взрывной волной из развалившейся надвое машины и тяжелораненые взяты в плен. Василий прошёл сначала нацистский лагерь, затем сталинский фильтрационный и вернулся в Ленинград только в 1946 году.

Ольга Михайловна всю войну считала мужа погибшим, но бдительные особисты числили его пропавшим без вести, причём на вражеской территории. А по законам того времени жена такого мужа вряд ли могла рассчитывать на высокие чины, награды и звания. То, что Лисиковой доверяли столь ответственные полёты, уже само по себе было чудом.

И второе. Надо знать Ольгу Михайловну: она отличалась не только редкой красотой, но и крайней независимостью. А на войне, как известно, мужское начальство женскую гордость не жалует.

В 1995 году Ольга Михайловна была в Москве на праздновании 50-летия Победы. Уже перед самым отъездом из гостиницы раздался телефонный звонок:

- Оля, мы только что были в музее на Поклонной горе ! - услышала она взволнованный голос одного из старых боевых друзей. - Там твой портрет среди наших самых прославленных лётчиков !   Наконец-то тебя оценили по достоинству !