315-й боевой вылет Майора А. Ф. Мясникова

На востоке Мошенского района Новгородской области находится озеро с гордым именем Великое, хотя оно может быть и не самое крупное среди многочисленных озёр этого лесного и озёрного края. Но из этого озёра вытекает небольшая речка под названием Кобожа, которая через 30 - 40 километров впадает в Мологу, которая в свою очередь впадает в Волгу, ну а которая... Так что великая русская река подпитывается светлыми ключами озера Великое и реки Кобожа. У истока реки Кобожи из озера расположена большая деревня с тем же названием. Ранее это было село, в котором имелась церковь, и помолиться богу сюда шли люди из окрестных деревень. Видимо название деревни происходит от "идти к Богу", "ко боже".

До 1917 года село было административным центром Кобожской волости, которая входила в состав Боровичского уезда. После Октябрьской революции территориальные единицы стали мельче, и из Боровичского уезда выделился Мошенской район, а на месте Кобожской волости образовалось несколько сельсоветов, в состав которых входило 5 - 6 деревень. В 10 километрах ниже по течению реки Кобожа находится деревня Овинец, а ещё в 20 километрах, где река пересекает Савеловскую ветку железной дороги Москва - Ленинград, расположена станция и большой пристанционный посёлок с тем же оригинальным названием Кобожа, который уже относится к Хвойнинскому району Новгородской области. В различных официальных документах, в газетах и на топографических картах можно встретить написание названия этих посёлков и реки как через "о", так и через "а", то есть "Кабожа". Но для жителей Мошенского района, привыкших "окать", произнести "Кабожа" так же неестественно, как, например, "карова".

В деревне Овинец вплоть до конца 1940-х годов было около 50 домов. Все жители занимались сельским хозяйством. Сеяли рожь, овёс, ячмень, клевер, сажали картошку, выращивали лён. Пойменные луга вдоль реки Кобожа обеспечивали домашний скот сеном. В многочисленных заводях реки ставили сети и "ботали" рыбу, а в лесах, окружающих деревню, собирали грибы и ягоды. Вплоть до коллективизации почти в каждом крестьянском хозяйстве держали несколько лошадей и коров, в общем, столько, на сколько голов семья была в силах заготовить на зиму сена, клевера и овса. Семьи были, как правило, многодетными. Выросшие парни, женившись на девушках из своей или из соседней деревни, отделялись от родителей, им помогали в этой же деревне построить свой дом, обзавестись хозяйством. Так образовывались родственные кланы - Ефимовы, Смолокуровы и другие.

Фёдор Мясников был единственным сыном в своей семье. В жёны он взял Прасковью Ивановну Булаеву, девушку из деревни Гусево, старшую сестру в многодетной семье. В начале у них родилось 3 дочерей Маша, Наташа и Лиза, а 9 Сентября 1909 родился сын Александр, которого с детства стали звать Шура, и он сам до последних дней все письма матери и жене подписывал этим кратким именем.

В 1,5 километрах от Овинца находилась начальная школа. Располагалась она в живописном месте на перекрёстке дорог примерно на равном расстоянии от Овинца и соседних деревень, так что время в пути до школы всем детям было одинаково. Школа эта была построена ещё в конце 19-го века на собственные средства Петром Михайловичем Ледерле, высланным из Петербурга за революционную деятельность студентом - медиком. Он сам и преподавал в ней, ведя уроки одновременно в 3-х классах. Школа была официально признана Боровичским уездным училищным советом, от чьего имени детям выдавались документы об окончании школы, а лучшим ученикам "Похвальные листы за благонравное поведение и отличные успехи в науках". П. М. Ледерле внимательно следил за тем, чтобы все дети округи ходили в школу. Заставлять родителей обучать своих детей ему не приходилось, так как авторитет его был огромен. Он лечил крестьян и их детей, принимал роды, вёл учёт похороненных на местном кладбище, словом, был одним из тех святых народных подвижников, на которых держится русская земля. Благодаря ему почти все дети округи, родившиеся за 30 лет до Советской власти, стали грамотными. Он жил в скромном домике рядом со школой, женился на простой деревенской девушке, имел от неё 2-х дочерей. Пётр Михайлович продолжал свою благородную деятельность до самой смерти в конце 1930-х годов.

В 1917 году Шурка Мясников пошёл в первый класс Овинецкой школы и закончил её в 1921 году, так как при Советской власти в начальных школах стало 4-летнее обучение. Дальнейшее образование в школе 2-й ступени  (6 - 9 классы)  было связано с отъездом в Мошенское и Боровичи, что родители не могли себе позволить, так как лишались помощника в сельскохозяйственных работах. С 12 лет, как и большинство подростков того времени, начал Шурка косить сено, убирать рожь, боронить, а когда стал чуть постарше, то и пахать землю. Зимой, когда работ по хозяйству становилось меньше, и с ними справлялись родители и сёстры, он учился сапожному ремеслу. Один из его дядьев, Булаев Яков Иванович, был горбатым от рождения, к обычной крестьянской работе был не способен, поэтому стал сапожником. На зиму в подмастерье себе брал племянника, они вдвоём ходили по окрестным деревням и шили мужикам, бабам и детям кожаные сапоги, без которых в весеннюю и осеннюю распутицу "и ни туды, и ни сюды". Учитель П. М. Ледерле привил Шурке любовь к чтению, и он много читал, беря книги из школьной библиотеки.

Перемены, наступившие после революции, не прошли мимо парня, и в 1926 году, вопреки воле родителей, он вступает в комсомол, первичная ячейка которого находилась в селе Кобожа. Александр бегает туда на собрания, участвует в различных комсомольских мероприятиях. Комсомольские годы он всегда вспоминал с удовольствием.

В одном из писем жене с фронта в Марте 1942 года, сообщая о своих боевых успехах, он с юмором пишет: "...да разве Кобожский комсомол когда - нибудь падал в грязь лицом ?"   Его друг по лётной школе Л. Белоусов любил вспоминать, какую речь "толкнул" курсант Мясников после первого прыжка с парашютом, когда вечером в общежитии курсанты собрались за дружеским столом, чтобы отметить это воистину волнующее и благополучно окончившееся событие. "Я был уверен, что Шурка Мясников, воспитанный кобожским комсомолом, не сдрейфит, а парашют, сделанный из советского шёлка, выдержит и вовремя раскроется..."

Осенью 1928 года 19-летний парень, уже понявший, что сапожное ремесло не является его призванием, ищет себе другую работу на зиму. По-видимому, не без помощи райкома комсомола в Ноябре 1928 года он устраивается работать "избачом" в деревне Меглецы в 12 километрах от села Мошенское, ставшему к тому времени центром района. "Избач" расшифровывается как "заведующий избой - читальней", а изба - читальня в те годы была не только библиотекой, где можно было почитать газеты и взять книги на дом, но своего рода клубом, где проводились лекции на различные темы, молодёжь занималась художественной самодеятельностью, то есть это было культурно - просветительное учреждение Советской власти.

В 1929 году в стране началась массовая коллективизация сельского хозяйства. В Апреле 1929 года Александр возвращается домой и становится одним из организаторов колхоза в депевне Овинец, получившим название "Передовик". Так как родители и сестры вступать в колхоз категорически отказались, он настоял на выделении из родительского хозяйства своей доли. Полученные в виде доли лошадь и корову он первым из вновь испечённых колхозников привел на ещё пустой колхозный двор. Летом и осенью 1929 года Александр работает рядовым членом колхоза, а с зимы 1929 по Сентябрь 1930 года исполняет обязанности счетовода в Кобожском кусте колхозов.

До Сентября 1939 года в Советском Союзе всеобщей воинской обязанности не было. В армию, авиацию и на флот призывали лишь некоторых молодых людей, причем лишь тех, кому исполнился 21 год. Призывная комиссия Мошенского района обратила внимание на толкового грамотного парня, активного комсомольца и предложила ему стать кадровым военным, то есть пойти учиться в военное училище. Так 1 Октября 1930 года простой деревенский парень с формальным образованием в объёме 4-х классов начальной школы стал курсантом знаменитой Ленинградской Краснознамённой пехотной школы имени Склянского.

Впереди 3 года трудной, напряжённой учебы. Классные занятия, где курсанты изучали теорию военного дела, сменялись выходами в поле. Там было особенно трудно. Каждое занятие и тактические учения проводились в условиях, приближенных к боевым. А это значит, что ни на время года и суток, ни на состояние погоды скидки не делались, не допускалось поблажки или условности в действиях курсантов. А частые походы, а марш - броски, пеший переход Ленинград - Новгород. Сколько за это время пролито пота, сколько километров исхожено на ногах и исползано на животе. Всегда и во всём здесь придерживались суворовского правила: "Тяжело в ученьи - легко в бою". В 1931 году курсанта А. Мясникова приняли в ВКП (б).

По окончании школы в Октябре 1933 года Младший лейтенант Александр Мясников и несколько других выпускников, к большому удивлению, не обнаружили своих фамилий в приказе о назначении в пехотные части. Оказывается, небольшую группу лучших выпускников решено было направить в авиационное училище...

В 1930 годы начался быстрый рост нашей авиации. Для неё требовались многочисленные кадры, в том числе и командные. Для их подготовки во 2-й Краснознамённой Военной школе лётчиков им. "Осоавиахима", была создана особая группа, которая укомплектовывалась исключительно лучшими выпускниками пехотных училищ. Это облегчало работу преподавателей и инструкторов по подготовке будущих лётчиков, которые по окончании школы получали звание "Лейтенант" и назначались командирами звеньев. За 2 года занятий курсанты осваивали несколько типов самолётов. В 1933 - 1935 годах это были разведчик Р-5, истребители И-3, И-4 и И-5. Лётные нагрузки были большие. Чтобы их выдерживать, все курсанты занимались физкультурой не только в отведённые учебным планом часы, но и в свободное время. Большинство были значкистами ГТО, членами спортивных секций, играли в футбол.

Из письма А. Мясникова матери и сестрам из Борисоглебска от 18.04.34 года:

"С 25 Апреля начинается ежедневная лётная работа, и в это время определённо выявлю свои способности на то, буду я лётчиком или нет. А пока проводили планерскую работу - вернее летали на планерах. В течение Мая судьба будет решена, где я буду - или летать, или опять в пехоте".

В лётной школе Мясников подружился с однокурсником Леонидом Белоусовым, который окончил Одесское пехотное училище им. И. Э. Якира. Учёбу Мясников и Белоусов завершили в Ноябре 1935 года с хорошими показателями. Как было принято в то время, курсантам, успешно закончившим программу, при распределении предоставлялось право выбора места службы. Друзья решили стать морскими лётчиками и захотели служить в 61-й истребительной авиабригаде ВВС Краснознамённого Балтийского флота, базировавшейся под Ленинградом.

В родном Овинце в семье Макара Ефимовича и Натальи Александровны Ефимовых росла девочка Мотя, родившаяся в 1903 году. В 1914 году она с "Похвальным листом" закончила 3-й класс Овинецкой начальной школы и очень хотела учиться дальше, чтобы самой стать учительницей. Впоследствии Матрёна Макаровна рассказывала, что в детских мечтах ей представлялась такая картина: она, уже учительница, сидит за учительским столом в классе, к ней подходят дети и робко просят: "Матрёна Макаровна, дайте, пожалуйста, пёрышко...". По-видимому, имелось в виду металлическое перо для чернильной ручки, бывшее тогда в большом дефиците. Родители, не умевшие читать и писать, вняли совету П. М. Ледерле и решили дать дочери образование, благо в доме оставался помощник по хозяйству Степан, брат - близнец Моти. Школу первой ступени Мотя закончила в селе Левоча, расположенном в 5 километрах от станции Кабожа, живя в снимаемой маленькой комнатке. Поскольку расстояние от Овинца до Левочи было небольшое, всего каких-то 25 километров, то родители навещали её и привозили продукты почти каждую неделю. Ближайшая школа второй ступени находилась в городе Боровичи, уездном центре, находившемся от Овинца в 80 километрах. К счастью, в Боровичах в это время уже жила её тетя, родная сестра отца, Верещагина   (по мужу) Наталья Ефимовна, приходившейся к тому же Моте крёстной матерью, так что проблема жилья и питания решалась проще.

После 4 лет обучения Ефимова Матрёна Макаровна 17 Июня 1923 года получила "Удостоверение об окончании Боровичской 2-й Единой трудовой социальной школы 2-й ступени", на штампе которого уже были слова: "СССР. Комиссариат народного просвещения". Вот и сбылась мечта девочки Моти стать учительницей. Выпускниц "2-й Единой Трудовой" сразу же распределили по школам Боровичского уезда для преподавания в младших классах. За образование Советская власть взялась круто, учителей катастрофически не хватало, а выпускницам было по 19 - 20 лет и в их "Удостоверениях" было написано, что они "обнаружили достаточные познания и необходимое общее развитие", чего вполне хватало, чтобы "сеять разумное, доброе, вечное..."

В течение 7 лет Матрёна Макаровна учительствовала в начальных классах разных школ Мошенского района. Приезжая летом в отпуск к родителям в Овинец, она, конечно, сталкивалась с Шуркой Мясниковым, но относилась к нему, как к подростку, младшему её на 6 лет. В 1930 году Матрёна Макаровна решила получить высшее образование и поступила в только что открывшийся Ленинградский областной педагогический институт  (ЛОПИ)  на физико - математическое отделение. В этом же году Александр Мясников стал курсантом Ленинградского пехотного училища. За 3 года обучения курсант Мясников всего несколько раз заходил в общежитие ЛОПИ, как он говорил, "просто навестить землячку". Никаких прогулок по Ленинграду, походов в кино и других романтических атрибутов не было.

Учёбу в Ленинграде земляки закончили одновременно в 1933 году. Матрёна Макаровна получила направление в среднюю школу посёлка Мга под Ленинградом преподавать свою любимую математику, а Александр уехал в Борисоглебск "учиться на лётчика". Между ними завязалась оживлённая переписка. Известно, что на бумаге свои чувства выразить легче, чем на словах... Решающие слова были всё-таки сказаны во время личной встречи летом 1934 года. Затем был ещё год переписки, и в результате Ефимова Матрёна Макаровна летом 1935 года приезжает в Борисоглебск и 23 Июля получает фамилию Мясникова, не без участия Борисоглебского бюро записи актов гражданского состояния.

14 Декабря 1935 года Лейтенанта А. Мясникова назначили командиром звена 3-й эскадрильи, а Лейтенанта Л. Белоусова - командиром звена другой эскадрильи этой же части. Квартиры молодые командиры, будучи уже женатыми людьми, получили на одной лестничной площадке жилого дома в посёлке Котлы Кингисеппского района, где и прожили до весны 1940 года. Шли дни, месяцы, годы. Лётчики планомерно и настойчиво учились искусству ведения воздушного боя. Этому обязывала и международная обстановка. В тот период за рубежом уже полыхала война. Она шла в Китае, в Абиссинии. Открыто готовился к захвату чужих территорий Гитлер. Сознание личной ответственности за безопасность Родины заставляло каждого работать, не жалея сил. И лётчики, к этому времени уже приобрели известный опыт, навыки. Многие, например, уже летали по приборам ночью, в сложных метеоусловиях. Весь личный состав настойчиво работал над тем, как повысить боевую готовность части, ускорить запуск моторов при срочных вылетах. Лётчики усердно осваивали новую технику: в часть поступили истребители И-16. По тем временам это был прекрасный самолёт.

Через положенный срок А. Мясникову присвоили очередное воинское звание - Старший лейтенант, назначили заместителем командира эскадрильи, затем 25 Сентября 1938 года - уже командиром 4-й эскадрильи 13-го истребительного авиационного полка. В 1939 году незадолго до Финской войны он стал Капитаном. С начала 1938 года финские самолёты часто нарушали нашу воздушную границу, и на аэродроме звучал сигнал боевой тревоги. Лётчики дежурили на аэродроме прямо в самолётах, готовые в любую минуту подняться в воздух. Назревала война с белофиннами, и она началась 30 Ноября 1939 года.

Из газеты "На боевом курсе" от 03.12.1939 года.

"Самолёты уходили на север. - Счастливого пути, родненькие. Желаем успеха, - неслось вслед уходящим машинам. И словно слыша пожелание, машины, покачав крыльями, скрывались в дымке серого тумана. Долго стояли на месте боевые подруги сталинскими соколов и глядели на север, вслед улетавшим мужьям. Гул летящих машин нарастал. Соколы возвращалась. Вот показался один, второй, третий, все до единого самолёты быстро промчавшись, приземлились на аэродроме. Встреча была радостной. Многие из лётчиков первый раз шли на выполнение боевого задания, но все и молодые и "старички" все готовились к решительной схватке в воздухе с хвастливыми вояками Финляндии.

Придя в кубрик, они были приятно удивлены, их койки были тщательно заправлены, кругом всё чисто и вымыто. В палатке шумели примуса. Горячий хороший обед какао, кофе, папиросы всё было наготове. Это боевые подруги так встречают своих мужей, славных соколов отчизны социализма. Жёны лётчиков своими руками убирают кубрики, набивают патроны, готовят обеды, шьют рукавицы, чинят белье краснофлотцам. Всё, что под силу, всё, что только можно сделать, чем можно помочь скорейшему разгрому финской военщины - всё делают боевые подруги. Боевые подруги не хотят стоять в стороне. Патриотки любимой Родины организовали несколько детских комнат, где для детей создали всё возможное, а сами всё время уделяют боевой работе. Забелинская, Баранова, Долотова, Лебедева А., Ермолаева, Романенко, Сербина, Каменская, Сасина, Овчинникова, Мясникова, Реутова и многие, многие другие, как и их мужья, делают всё для полного разгрома врага. Творят великое дело во имя разгрома врага, посягнувшего на нашу землю, во имя освобождения многострадального финского народа".

Из газеты "На боевом курсе" от 18.12.1939 года.

"Тот, кто работал вместе с Александром Фёдоровичем Мясниковым, пожалуй, не однажды подмечали его крылатое изречение: - В авиации мелочей нет ! - То, что вы проводите регламентные работы в полевых условиях быстро и качественно - это хорошо. А то, что не всегда содержите в порядке рабочее место - плоховато. - Говорите боевая обстановка ?   Правильно !   Но она ничуть не снижает требовательности к себе, аккуратности и соблюдения формы. В авиации мелочей нет !..

Эта фраза со всей глубиной характеризует систему работы командира - большевика Александра Фёдоровича. За каждой мелочью он видит большие дела. Глубоко вникая и проверяя работу, он даёт полезные замечания и на ходу исправляет недостатки. Всякое новое начинание не проходит мимо его. Он считает своим долгом его проверить и убедиться. Только после этого он спокоен за благополучный исход дела и с полной уверенностью ожидает положительного результата. Александр Фёдорович доверяет людям, надеется на них и верит в их силы и способности. Любое задание он старается довести до каждого так, чтобы его глубоко поняли и осознали необходимость быстрого и точного выполнения.

В этом отношении характерен один боевой полёт. Получив сигнал, технический состав вышел на свои объекты. В минуты, когда прогревались моторы самолётов, командир решил провести коротенькое совещание.

- Как видите, товарищи, погода скверная, - говорил он, - туман, сплошная облачность. Но при любых метеорологических условиях мы должны охранять с воздуха подступы к славному городу Ленина...

Здесь же Мясников дал последнее указание и предупредил о трудностях предстоящего полёта... Лётчики Овчинников, Александров, Усыченко, Базилюк во главе с командиром, повели свои самолёты по заданному курсу. Погода, действительно, была скверная. Высота достигала всего 30 - 40 метров. Густой туман застилал видимость. В пути самолёты застал снегопад. Липкий снег скользил за бортами самолётов и преграждал путь смелым Сталинским соколам. Командир Александр Фёдорович был уверен, что с такими лётчиками можно победить любую стихию. Он знал, что они не растеряются, не отстанут, и решил вести свою группу в слепом полёте. Ориентируясь только по компасу и по расчёту времени, он мастерски вывел своих храбрецов в заданный район.

Стал вопрос о методе барражирования. Летать над городом - мала высота, наткнёшься на высокое здание - и неминуемая катастрофа. Александр Фёдорович, оценив обстановку, решил проводить круговые полёты по замкнутой. Решение оказалось удачным. Благодаря смелости, находчивости и высокой штурманской подготовке командира, самолёты точно выдержали время барражирования и в таком же слепом полёте возвратились на свою базу. Командование отметило работу лётчиков как исключительно отличную и вынесло им за успешное выполнение боевого задания благодарность. При таком полёте всё было важно. Мелочей не могло быть, Они были предусмотрены и ликвидированы перед вылетом самолётов в воздух. Теперь каждому ясно указание командира, понятно, почему при десятках боевых вылетов ни один мотор, ни один пулемёт не отказал и не мог отказать в воздухе.

Заслуга Александра Фёдоровича в подготовке лётного состава велика. В эту летнюю кампанию он весь лётный состав за короткие сроки научил работать на материальной части. Он обучил мастерству воздушного боя, меткой стрельбе и бомбометанию. Как командир т. Мясников обладает необходимыми качествами требовательности и заботы о людях. Эти два фактора он сочетает во всей своей практической работе. Как лётчик Александр Фёдорович заслуживает замечательной оценки. Летает на всех самолётах изученного класса. Бомбит со всеми вариантами нагрузок. Он метко стреляет и мастерски ведёт воздушный бой. Одним словом, Александр Фёдорович командир - большевик, волевой, энергичный, бесстрашный лётчик сталинской выучки, зовущий своим личным примером весь лётный состав на замечательные дела во славу нашей Родины".

Боевых вылетов было так много, что в короткие перерывы между ними лётчики успевали лишь заскочить в столовую, наскоро перекусить и после заправки машин снова уходили на выполнение заданий. Какие только задачи не выполняли истребители - балтийцы !   Они ходили в разведку, вели воздушные бои с "Фоккерами", прикрывали наши наземные войска, штурмовали всевозможные объекты противника.

Однажды большой группе истребителей довелось штурмовать аэродром противника в Утти.

В боевую группу входили: восьмёрка Л. Белоусова, отряд Героя Советского Союза А. Нефедова и отряд А. Мясникова. Задолго до рассвета опробовали моторы, проверили общую готовность группы. К Белоусову подошёл Герой Советского Союза Майор А. Денисов. - Ты готов ? - спросил он. - Так точно, готов ! - Знаю, что готов !   И Нефедов готов ! - сказал Денисов. - А Мясников всё ещё копается. Нет, этот "теоретик" сведёт меня в могилу раньше времени.

Отряд Мясникова не задержал вылета группы. Но у Денисова была уж такая натура - заканчивать все приготовления к боевому вылету заблаговременно. Мало ли какие изменения могут произойти в обстановке.

Едва забрезжил рассвет, пришли к цели. Удар для противника был неожиданным. После первого захода во многих местах на земле появились небольшие вспышки. Потом они выросли в гигантские костры. Горели самолёты на стоянках, горел ангар. В отсветах этих костров были видны мечущиеся по аэродрому человеческие фигуры. По ним неумолчно хлестали пулемётные очереди пикирующих истребителей. Но вот открыли сильный огонь белофинские зенитки. Пренебрегая опасностью, истребители один за другим группами продолжали пикировать к самой земле. Потом на бреющем шли над лесом, увертывались от огня и снова заходили на цель. Так продолжалось до тех пор, пока не был израсходован почти весь боезапас.

Сделав по 8 заходов, уничтожив много самолётов, истребители пошли к себе. Белоусов не утерпел и на прощание угостил зенитную батарею, которую он заприметил во время штурмовки, парой бомбочек. Значительно позже, когда штурмовые действия нашей авиации вошли в систему и появились специальные самолёты Ил-2, Белоусов и Мясников часто вспоминали этот боевой эпизод. Вспоминали и удивлялись тому, что все их машины уцелели. И было чему удивляться. Ведь штурмовка была в то время новостью для истребителей. Кроме того, каждое подразделение имело свою задачу и действовало самостоятельно. Поэтому штурмовка велась на встречных, параллельных и пересекающихся курсах.

Наши войска подошли к "линии Маннергейма". Здесь им пришлось столкнуться с мощными долговременными укреплениями врага. Лютовали 40-градусные морозы. В этих невероятно трудных условиях подразделения и части армии штурмовали железобетонные доты, преодолевали минные поля, проволочные заграждения. Мужество пехотинцев и танкистов, сапёров и артиллеристов вызывало восхищение у балтийских лётчиков. Они много говорили о сапёрах капитана Коровина, которые подорвали дот - "миллионер" и открыли дорогу для наступления не одному стрелковому полку. Справедливости ради надо сказать, что белофинны искусно маскировали свои оборонительные сооружения и огневые позиции.

Даже наземные наблюдатели не сразу могли отыскать вражеский дот, пока он молчал. Бывало, долгие часы наблюдатель изучает местность, отыскивает, где у противника установлены пулемёты, орудия, тщательно осматривает каждый холм. Казалось бы, холмик как холмик. На нём даже растут солидные сосны. Но наступало время, и "холм" начинал изрыгать пулеметно - артиллерийский огонь. Причём делалось это в такие моменты, когда наша пехота оказывалась в неудобных для укрытия местах. Но наши лётчики, вылетая на разведку, по каким-то, только им известным приметам очень часто обнаруживали вражеские доты. Они разгадывали, где установлены зенитные орудия, хотя противник и прибегал к разным ухищрениям. Выискав такую цель, эскадрилья обрушивала на неё всю огневую мощь своих самолётов, так что после такой штурмовки не оживала почти ни одна вражеская батарея.

Однажды Белоусов, пролетая после штурмовки над линией железной дороги, обнаружил вблизи неё 2 сарая. Они по внешнему виду ничем не отличались от множества тех, что разбросаны повсюду. Однако, пролетая там же 3 дня назад, лётчик этих сараев не видел. Может быть, он просто просмотрел, не заметил их тогда ?   Другой лётчик, возможно, на этом бы и успокоился. Белоусов же был уверен, что эти сараи появились здесь совсем недавно и неспроста. Вот он и решил заняться ими. На следующий день, как было договорено при вылете с аэродрома, в условленном месте самолёт Белоусова отделился от строя эскадрильи. За ним - ведомый Григорий Семёнов. К цели вышли быстро. Белоусов чуть качнул плоскостями и перевёл самолёт в пикирование. Пошёл в пике и ведомый. В рёв моторов то и дело врывались урчащие очереди пулемётов. Когда машины выходили из пикирования, лётчики заметили в небе белые хлопья разрывов зенитных снарядов.

- Есть !   Залаяли моськи ! - не вытерпев, крикнул Белоусов. - Ну, теперь держись !   Выйдя из зоны обстрела, Капитан вновь качнул плоскостями и направил свою машину к лесу. За ним устремился Семёнов. Не успели белофинны прийти в себя от первого удара, как ястребки снова обрушились на них. На этот раз Белоусов и его ведомый, прикрываясь лесом, зашли с другой стороны. Прошив сараи новыми очередями пулемётов, они сбросили ещё и по 2 небольшие бомбы. Возник пожар. От сараев к лесу бежали уцелевшие белофинны.

Из газеты "Красный Балтийский Флот" от 04.02.1940 года.

"В последних воздушных схватках с белофиннами балтийские лётчики увенчали советскую морскую авиацию новыми подвигами. Группа истребителей сопровождала бомбардировщики. В момент пролёта над вражеским аэродромом в воздух поднялись 3 белофинских самолета. При взлёте один самолёт был сбит Майором орденоносцем тов. Романенко. Другая группа истребителей сопровождала бомбардировщики в район железнодорожного узла. После бомбардировки на наши самолёты, находившиеся на высоте 4000 метров, налетели белофинские стервятники. Звено истребителей в составе капитана Мясникова, Козлова и Перегудова вступило в бой. В бою Мясников сбил один самолёт, который загорелся и врезался в землю. Младший лейтенант Козлов сбил 2-й самолёт противника. В это же время 2 вражеских самолёта пытались атаковать наши бомбардировщики. Звено истребителей во главе с лётчиком Бискуп вступило в бой. Бискуп сбил один "Фоккер". Одновременно с этим "Фиат" пытался атаковать Мясникова, но лобовой атакой лётчика Овчинникова был сбит. В этом бою исключительное мужество проявили Мясников, Бискуп, член партии Овчинников и комсомолец Козлов".

Из газеты "Красный Балтийский Флот" № 35 от 12.02.1940 года.

"С утра разгулялась пурга. Дул порывистый ветер. Он обжигал лицо, руки, пронизывал насквозь. На улицах пустынно. Редкие прохожие торопились в натопленные жилища. Посёлок, расположенный вблизи аэродрома, как бы замер. Только из труб заснеженных домов валил дым. На аэродроме Н-ской авиационной части Краснознамённого Балтийского флота кипела жизнь. Механики и оружейники осматривали моторы, проверяли пулемёты истребителей. Командир подразделения капитан Александр Фёдорович Мясников наблюдал за работой. Лётчики в ожидании вылета слушали очередную политинформацию в аэродромной палатке.

Указом Президиума Верховного Совета СССР капитан Александр Фёдорович Мясников и военком старший политрук Пётр Игнатьевич Бискуп награждены орденом Красного Знамени".

Из наградного листа А. Ф. Мясникова по представлению к ордену Боевого Красного Знамени: "В течение финской кампании совершил 35 боевых вылетов и сбил 1 самолёт противника".

Из Указа Президиума Верховного Совета СССР от 7 Февраля 1940 года: "За участие в разгроме финской белогвардейщины наградить Капитана А. Ф. Мясникова орденом "Красное Знамя".

Награды за боевые заслуги во время финской войны лётчикам 61-й авиабригады вручал 23 Февраля 1940 года секретарь Ленинградского обкома и горкома ВКП (б) А. А. Жданов в Петергофе, где располагался штаб ВВС Балтийского Флота. Кроме того, как это тогда было принято, командование 61-й авиабригады при праздновании 1 Мая 1940 года наиболее отличившихся лётчиков наградило ценными подарками - серебряными карманными именными часами.

Мирный договор с Финляндией был подписан 12 Марта 1940 года. Согласно этому договору к Советскому Союзу отошли Карельский перешеек с Выборгом, западное и северное побережье Ладожского озера, ряд островов в Финском заливе, а полуостров Ханко был передан в аренду на 30 лет для создания там Военно - Морской базы. К созданию базы приступили немедленно. Уже 22 Марта транспортными самолётами на Ханко были переброшены сводные отряды, состоящие из военных моряков и бойцов - пехотинцев. Остальные воинские подразделения и вооружение доставлялись морским транспортом. В связи с суровой зимой лёд в Финском заливе был толстый, торосистый, поэтому транспорты шли в сопровождении ледоколов. Ещё в конце Апреля караван судов шёл от Ленинграда до Ханко 2 недели. Постепенно с наступлением тепла на Ханко было завезено необходимое количество войск, вооружения и боеприпасов. Был построен аэродром, на котором в полном составе стал базироваться 13-й истребительный авиационный полк.

А. Ф. Мясников по-прежнему командовал 4-й эскадрильей вместе с комиссаром П. Бискупом. Семья Александра Фёдоровича  (жена, сын и тёща)  также находились на Ханко. Вскоре командование сочло необходимым направить перспективного Капитана на учёбу, и с 13 Ноября 1940 года он становится слушателем командирского отделения Высших курсов усовершенствования начальствующего состава  (ВКУНС)  авиации ВМФ, находившихся в городе Петергоф. Родную 4-ю эскадрилью "Чаек" он передал Леониду Белоусову, вернувшемуся в часть после длительного лечения и отдыха по окончании финской войны.

(315-й боевой вылет Гвардии майора А. Ф. Мясникова.)